Или куда-то в профсоюзный профилакторий, чтобы не приближать так сразу к себе совсем постороннего человека.
Ничего, в этот раз мне можно побольше денег заработать на первых больных — именно на еврейской мафии из Они. Сорок тысяч наликом в рублях мне больше не требуется, да и тогда слишком большая сумма набралась, только переживать за нее лишнего приходилось. Вполне десятки хватит кучеряво пожить в позднем СССР.
И к родителям я больше не заеду с визитом, если только издалека на них посмотрю. Попробую вернуть свою жизнь себе полностью!
Пью пиво, сидя на лавочке перед баней, потом отдаю пустые бутылки и киваю на прощание уже хорошо знакомому кассиру. Потом все же решаю вечером в ресторан местный прогуляться, в тот самый, в котором тогда сидел с Сашей и его компанией.
Как-то засиделся я дома с Софико и ее внуками, смотря телевизор по вечерам, пора развлечься немного по-взрослому.
Да и проголодался я заметно, посмотрим, как кормят в этом заведении без Саши.
Приходится тому же очень дюжему швейцару-вышибале пятерочку заслать на привычную фразу про «Свободных мест нет»!
И обязательно сослаться на того самого Сашу, чей столик всегда забронирован в углу, такие два действия вместе открывают мне путь в ресторан.
Одет я вполне презентабельно, видно, что не голь перекатная желает в ресторан пройти.
— Смотри, барогозить будешь — сразу вылетишь и больше не войдешь, — такое предупреждение оглашается мне после того, как купюра исчезает в широченной ладони швейцара.
Не, барогозить я явно не собираюсь, близкое и особенно углубленное знакомство с органами правопорядка мне здорово противопоказано.
Ресторан все такой же кучерявый, свободных столов нет совсем, зато за Сашиным никого вообще не видно.
Я непринужденно присаживаюсь за него и чувствую, как остальные клиенты и обслуга меня изучают взглядами, не слишком ли я обознался.
— Этот стол забронирован, — слышу я от первого подошедшего официанта.
— Ничего, Саша попросил его здесь дождаться, — успокаиваю я официанта и делаю солидный заказ на вино и еду.
Сижу в ресторане часа два, с интересом рассматривая довольную жизнью и преуспевающую публику из самой обеспеченной республики Советского Союза. Мужчины в хороших костюмах, жены в смешных уборах, симпатичные дети и много пожилых родителей с ними.
Ну, еще ужинаю отлично, пару бутылок легкого белого вина выпиваю за вкусной едой.
Оставляю на чай к счету на пятнадцать рублей еще пятерку, чтобы начать зарабатывать репутацию щедрого клиента.
Дядя Тенгиз, наверное, очень сильно бы удивился такой новости, что кто-то ему совсем неизвестный ужинает за его личным столом без разрешения.
Но только сейчас удивился бы, а вот скоро не станет, впереди у него гораздо больше поводов для удивления найдется.
Доезжаю до своей комнаты на такси и быстро усыпаю, вспомнив, правда, как в саду хозяйки я еще в тот раз закопал несколько украшений и золотых монет. Закопал под кустом через три дня после того, как здесь начал жить. Теперь уже данный день прошел в новом времени, завтра возьму камень поиска и проверю именно знакомый куст.
Утром так и поступаю, только оказываюсь очень сильно удивлен. Ведь был уверен, что нужный день в мае восемьдесят второго уже прошел дня три назад, когда я закопал добро.
Но, ни камень ничего не показал, ни даже попытка раскопать найденной в сарае лопатой землю под кустом ни к чему не привела. Куст я примерно помню, вот только в земле ничего нет.
Проверяю все вокруг тоже, но и там ничего артефакт не обнаруживает.
«Странно все-таки, — задумываюсь я. — Получается, не каждый раз та реальность, где я что-то спрятал, совпадает с теперешней? Или все же дело обстоит не так?»
Ломать голову я особо не хочу, отношу лопату обратно и ямку притаптываю ногой, но теперь думаю, если что-то и остается из спрятанного, то только около самих Храмов.
Поэтому, наверно, и Брат из Черноземья не существует в моем времени, раз он ничего не ответил, хотя точно должен был появиться.
Наверняка бы очень порадовался моему письму и точной инструкции, как попасть в свое время.
«Ладно, буду понимать, что ничего не понимаю в работе Храмов особо, вот и все дела», — говорю я себе.
Саша, как я понял, не смог убедить своего дядю бросить все дела и встретиться с непонятным человеком, поэтому он просит меня сначала продемонстрировать что-то из моего умения на ком-то менее значимом.
Да, еще примерно четыре дня до того приступа, который скрутит одного из хозяев большого города дядю Тенгиза в очень послушного пациента. Я же в тот раз больше недели прожил в доме Софико, прежде чем встретился с ним в бане.