- Пожалуйста, мой лорд. Хотя бы не сейчас… – жалобно произнесла девушка, обнимая своего героя за шею со спины. Как он и сказал Еве, секреты болезненно отражались на людях.
- Хорошо, Фрея. Просто это моя прихоть. Всё это. Или тебе в этом что-то не нравится? Хочешь, чтобы я был грубее? – вопросил Киргот, расправляя плечи и поднимая голову. Он не знал, почему Фрея так себя ведёт, ведь теперь рядом с ним была вовсе не Флер, которую он мог читать, Фрея, убившая злую принцессу в себе и в его снах, имела совершенно другие повадки и мотивы. Лишь её непоколебимая верность была для него теперь очевидной и понятной.
- Да. Почему-то я… ужасно себя чувствую. Поломайте меня, мой лорд, я хочу пасть без памяти, – проговорила героиня магии, желавшая наказания и эскапизма в руках любимого, который исключительно из-за своих желаний, что вели его, пощадил ту, кто должна была сгореть в огне.
- Ты же понимаешь, с каким огнём ты играешь? – холодно и злобно спросил Киргот, пытаясь отговорить свою прелестную колдунью от того, чтобы выпускать зверя внутри него.
- Да. Лорд Киргот, я… Я хочу быть вашей сукой! – настаивала девушка, желая убежать от раздирающих её эмоций в жалости к себе. Чтобы он наказал её, избавив от вины. Хоть немного.
- И не говори, что я не предупреждал, – безэмоционально произнёс юноша и повернулся к девушке. Он взял её за плечи, но не чтобы поцеловать, а чтобы бросить на кровать, словно ненужную тряпку. Затем он взял её за руки сзади и вонзил в неё свой член. Он любил Фрею, но к Флер его обида так и не исчезла. А потому под её розовыми волосами он представлял не милую мордашку своей голубоглазой любимицы, а озлобленную рожу зеленоглазой принцессы. Она знала на что идёт, знала какую маску снимает с его лица. И теперь он беспощадно её пронзал, раз за разом, даже не задумываясь о привычных нежностях. Как для юноши, что даже со своей сверхчеловеческой выносливостью, начал понемногу сбиваться с дыхания, так и для девушки, что стонала от боли и удовольствия, это был не столько секс, сколько возможность выплеснуть свои скрытые страхи и переживания. Он ничего не говорил, она лишь вздыхала. Взамен Фрея чувствовала, какую же боль её любимый несёт в своей душе. В каждом толчке в её матку было отпечатано столько страданий, лишений и несчастий, сколько не мог пережить ни один человек. Но он вытерпел, и со всей этой ношей уверенно шагал по жизни. Вся эта тяжесть была лишь небольшой преградой перед новой жизнью и новым счастьем. Прямо как сейчас, когда ему на бёдра полился целый фонтан беловатой жидкости, а из его уретры выплеснулась горячая сперма. Голова его закружилась, заставляя того упасть на спину. Такой была сила его эмоционального потрясения.
- Мой лорд, вы… в порядке? – спросила волшебница, на дрожащих ногах подползая к своему любимому и из последних сил выпрямляя его ноги и подкладывая ему под голову свободную подушку.
- Зачем ты попросила об этом, Фрея? – ответил вопросом на вопрос Киргот, не желая рассказывать ей о своём состоянии. Он не мог вечно быть уверенным в себе добрым молодым человеком, иногда ему необходимо было выплеснуть свой гнев, и она хотела быть рядом в его трудные минуты.
- Я просто хотела, чтобы вы открылись мне. По-настоящему, – призналась девушка, обнимая своего любимого за его голову. Она так и не потеряла сознания, но это наоборот радовало волшебницу, ведь перед сном она сумела поухаживать за своим палачом и спасителем в одном лице.
- Я… понял, – кратко выдал Киргот, у которого не оставалось ни сил, ни воли на что-нибудь пафосное. Он хотел спать, провалиться в забвение прямо между грудей своей верной заклинательницы, куда усталость и завела юношу, которого по затылку поглаживала Фрея, прежде чем ушла за ним. И лишь Ева прислушивалась, прекратив на некоторое время попытки самоублажения, настолько сильным было то, что она услышала. Таковым было истинное лицо самоуверенного героя, которому приходилось жить с пропитывающей глубины его души злобой, как бы он не старался выглядеть милым и добрым. И осознанием этой правды ей и пришлось развлекаться, прежде чем сон унёс и её.
Глава 11 – Новый друг
Сверкая свежевыстиранным плащом, Киргот, в сопровождении облачённых в не менее потрясающие чистые наряды девушек, бродил по рыночной площади, ощущая, как кто-то за ним наблюдает. Юноша предполагал, нет, даже не столько предполагал, сколько надеялся, что это были выжившие члены общины ночных псов, планирующие месть за павших собратьев.