— Не может этого быть! — я коснулся стены. — Уверен, они прошли здесь!
— Может, тут есть скрытая дверь? — предположила Рада.
— Нет, стой! Здесь что-то другое… Ты это видишь? — От моего прикосновения по стенам пробежала рябь, словно от брошенного в воду камешка.
— Что именно? — не поняла наемница. — Стену?
— Значит, не видишь… Здесь не обошлось без вмешательства мага. Ай! — попытка проникнуть глубже в зыбкую субстанцию стоила мне обожженных пальцев.
— Разве маги сотрудничают с полиморфами? Это же мерзко!
— Маг — это как кузнец или горшечник. Занятие не влияет на мировоззрение, — проворчал я. — Вместе со способностями к волшебству мы не становимся святыми.
— Да, понимаю. Извини, сказала глупость.
— На самом деле я ждал нечто подобного. Полиморфам не нужен император, в отличие от людей, которые их наняли. Должно быть здесь их укрытие.
— В Подземелье?
— Идеальное место, ведь никто не сунется сюда по доброй воле. Ты не должна ничего трогать. Дальше я сам.
И прежде чем она успела возразить, я развоплотился, позволив реальностями междумирья проникнуть в меня. Привычно растворившись в пространстве, я вдруг услышал ехидный голосок Двойника:
— Мне нравится твое самопожертвование, Эдвин! Твоя беспечность! Ты так легко пользуешься силами о которых не имеешь ни малейшего понятия!
— Так просвети, — подумал я беззлобно.
Если уж Двойник добился того, чтобы быть услышанным во время бодрствования, так просто он все равно не замолчит.
— С удовольствием, ведь я люблю просвещать глупеньких представителей вашего вида. Вот, например, способность с которой ты родился… Прозрачные маги очень редки в природе. Мало кто из вас доживает до зрелого возраста. Несчастные случаи, самоубийства — частое явление, поэтому таких магов очень мало. Ваши способности практически не изучены.
— Ну да… — пространство вокруг было опутано сетью заклинаний. Тот, кто их ставил, был опытным магом. — Кстати, ты не мог бы побыстрее? Я делом занят.
— Конечно, дорогой друг. Для тебя все что угодно, — голос Двойника прямо-таки сочился сарказмом. — Перейду к сути. Прозрачных магов мало, способности свои они используют редко, потому что для них это тяжело физически, поэтому негативные последствия их дара практически незаметны ни для мага, ни для окружающих.
— Цель оправдывает средства.
— Неужели? Значит, ты знаешь, что теряешь память с каждым новым развоплощением? И чем дольше ты остаешься бестелесным духом, тебе больше воспоминаний забирают у тебя в качестве оплаты. Прозрачные маги не возвращаются в привычную форму не потому, что не хотят снова ощущать тяжесть тела, а потому что не помнят себя. Неприкаянные духи без прошлого, без личности летают по междумирью, пока не становятся добычей Похитителей. Но не волнуйся, я избавлю тебя от этой скорбной участи. Сейчас твои воспоминания уходят прямиком ко мне, я уже составил неплохую подборку.
— Зачем кому-то мои воспоминания?
— Так устроено мироздание. Это побочный эффект. Я не дам им пропасть даром, поэтому можешь поблагодарить меня. В качестве благодарности я приму согласие подчиниться и завладеть твоей личностью прямо сейчас.
— Не убедительно.
— У тебя все равно нет другого выхода! — разозлился Двойник. — Ты лишен магии, можешь пользоваться только своим природным даром. Раньше или позже, ты исчерпаешь себя полностью и окажешься в моей власти.
— Нет, я просто оставлю службу и займусь садоводством.
— И разочаруешь свою красавицу жену? Кстати, я ведь могу выбирать, какие воспоминания попадут в коллекцию первыми. Воспоминания о Мелл у тебя особенно яркие. Начну с них.
Голос умолк, оставив меня в прескверном настроении. О да, Двойник знал мои слабые места. Не было причин не верить его рассказу, уж он об этом точно знал больше меня и сказал правду, чтобы позлить. С какой скоростью мои воспоминания исчезают в его бездонном зеркале? Скольких из них я уже лишился навсегда?
Охваченный беспокойством, я стал бесцельно метаться по коридорам, пытаясь найти след Фаусмина, но натыкался лишь на пустые комнаты. Спустившись еще ниже, я обнаружил, что эта часть города хорошо обжита. Мне попались на глаза маги в голубых и белых мантиях. Они были заняты обычными делами: беседами, чтением. Их было восемь человек, все преклонного возраста, но никто из них раньше мне не встречался. Я побывал в захламленной лаборатории, заставленной ящиками и бочками, в библиотеке, в столовой. В одной из спален, несмотря на скромное убранство, стояло огромное напольное зеркало. Заглянуть в его глубины и не увидеть там своего отражения было ошибкой. Мои нервы не выдержали и я понесся обратно к Раде.