— А, вот и ты Эдвин! — Двойник приветливо помахал мне рукой и нежно погладил бронзовую оправу.
— По какому поводу праздник?
— Что? — Он в притворном изумлении вскинул брови. — Если ты спрашиваешь, почему я так нарядно одет, так это потому, мой верный друг, что ты меня больше не разочаровываешь. Твои воспоминания — вот источник моего хорошего настроения. Вот взять хотя бы это… — он сделал приглашающий жест рукой.
Мне не хотелось смотреть в зеркало, но я все равно невольно взглянул в него и увидел Мелл, бросающуюся ко мне в объятья. Мы стояли у нас дома на кухне, в одной руке у меня была вилка с наколотой котлетой, а в другой чистые тарелки, которые я расставлял на столе.
— У меня есть и более личные воспоминания, если ты понимаешь, о чем я, — Двойник подмигнул мне с радостной улыбкой. — Столько эмоций: радость, грусть, разочарование… На самом деле ты выгодно отличаешься от многих предшественников. Их личности были так скучны. Сплошное однообразие — помыслы о мировом господстве, об абсолютном знании и прочая чепуха… Все они были сделаны из одного материала, мечтали подчинить себе других, только методы у них были разные. Ты же живешь простой жизнью, пользуешься силами мага только в особых случаях. Это достойно уважения.
— Если я такой редкий экземпляр, может, поменяемся обратно? Ты мне магические силы и память, а я тебе возможности, которыми со мной поделился венец.
— Интересное предложение, но невыгодное, — Двойник скорбно пожал плечами. — Твои дни и так уже сочтены. Кстати, хочу напомнить, что воспоминания уходят от тебя в любом измененном состоянии сознания. Не только во время использования умений Прозрачного мага.
— Значит, во сне тоже? — безразлично спросил я. — Ну что ж, не спать невозможно, значит, дела действительно скверные.
— Прими свою судьбу, — Двойник вытащил из нагрудного кармана платочек и стал тщательно протирать поверхность зеркала. — Тебе предложена уникальная возможность обрести бессмертие.
— Все же я различаю понятия бессмертия и вечной тюрьмы.
— Никакой разницы, — покачал головой Двойник, поджимая губы.
Внезапная догадка была ошеломительной. Я заново пережил то мгновение в городе морессов, когда на меня нахлынула разящая в самое сердце тоска. Двойник, чью личину нацепил на себя венец Сумерек, и был источником этих мучительных чувств. Это он страдал, оставленный навеки ушедшим в небытие создателем и его страдание было безмерным.
— Вот оно что… — прошептал я, заставив Двойника замереть. — Чужие воспоминания тебе нужны, чтобы забыться. Ты вбираешь в себя личность человека, живешь его жизнью в придуманном мире. Твоя тюрьма наполняется все новыми душами, но ведь от этого не становится легче.
— Тебе это все равно не поможет. — Он демонстративно скрестил руки на груди. — Не пытайся использовать это против меня.
— И в мыслях не было… — видя, что мои слова все равно не убедили его, я добавил. — Когда наступит черед этого воспоминания пропасть в твоем зеркале, ты узнаешь, насколько я был искренен. Много слышал о твоих временных хозяевах разных историй, но ничего не знаю о твоем создателе, кто он был?
— Я не стану обсуждать подобное с ничтожеством вроде тебя, — ответил Двойник высокомерно.
— Это ты вторгаешься в мои сны! Хорошо бы быть немного любезнее с владельцем тех мыслей, на которых ты паразитируешь. Я спрашивал, потому что у меня есть еще одна вещь, созданная теме же руками, что и венец Сумерек. Думал, тебе это будет интересно.
— Невозможно! — он категорически покачал головой. — Нет у тебя никакой вещи, твоя ложь бессмысленна.
— Странно, что ты это говоришь, ведь я надевал венец, когда пользовался ею. Это книга с золотыми страницами. Ты что-нибудь знаешь о ней?
— Допустим, — Двойник уже не был так спокоен. — Как она попала к тебе?
— Случайно, — я пожал плечами. — Вынужден отныне хранить ее, чтобы она не оказалась в дурных руках.
— Ты… прочел книгу?
— Немного, всего несколько строк. Она прекрасна. Хоть мы и недолго общались, книга понравилась мне намного больше тебя. Я назвал ее Карой.
— Ты дал ей имя?! — он возмущенно сжал кулаки. — Да как ты посмел?! Ничтожество!
— Я спросил ее, хотела бы она иметь имя и она согласилась.
— Ты! — мое злое отражение не находило слов. — Как можно было даже помыслить об этом! Примитивное создание, вторгающееся в сферу, тысячная доля которой слишком сложна для твоего убогого ума!