Бейсболка грохнулась с его головы. Он простонал:
— Ненавижу софистику!
Я с удовлетворением констатировал, что с некрозубами покончено.
Глава 4. "Колючий щит".
Перед тем, как получить следующее задание, нужно попробовать ещё раз использовать «Рефракционную память». Я сел прямо на землю, закрыл глаза, попытался в деталях воссоздать картину того дня, когда проломили мой «Колючий щит». Дня, когда я ещё беззаботно полагал, что Первый дом неприкосновенен.
К моему удивлению, заклинание сработало. Блок снят. Изображения замелькали в голове, будто видеоряд музыкального канала.
***
Мимо моей башки пронеслась зелёная магическая стрела, от которой мне удалось увернуться. Она попала в наездника на гигантском носороге. Боевой барабан, предназначенный для тактических заклинаний, грохнулся на землю.
Стрекотали пистолетные выстрелы, какие-то незнакомцы выкрикивали в мой адрес оскорбления. Плевать.
— Если увидишь чего поинтереснее, чем эти идиоты, дай знать, — лениво сказал я оруженосцу, который едва поспевал за моими широкими шагами. Мы двигались по полю, усеянному ландышами и пионами.
Между нами висел шар, который позволял мне общаться с низшими сословиями. Всем известно что, если аристократ заговорит с кем-то, кто ниже Пятого дома по статусу, то его могут лишить одной из перчаток на целую неделю. Получается, половину заклинаний использовать не выйдет. Недопустимая ситуация для мага.
— По вашей воле, господин, — отозвался оруженосец и тоскливо поправил висящие на затёкшем плече мешки.
Если бы я только знал, что менее, чем через сутки окажусь на самом дне местного социума, я бы действовал иначе.
Но в тот момент мне было безразлично, что разворачивалось вокруг. Я аристократ, потому не позволю себе даже повести бровью в ответ на жалкие попытки привлечь моё драгоценное внимание. Мне нужно попасть на очередную аудиенцию к смотрителю, потому отвлекаться не стоит.
Я один из десяти наследников Первого дома, поэтому даже не суйтесь, ничтожества.
Один из нападающих с моей подачи превратился в большой стеклянный кувшин. Мой оруженосец пнул его, кувшин с треском рассыпался.
За месяц на каждого из нас, наследников, совершено бессчётное количество покушений. Не потому, что так сложно посчитать, а потому, что нафиг не надо никому это. Мы из Первого дома, значит, заклинания-артефакты и тщательно обученные оруженосцы не дадут нам умереть.
Мне иногда даже жалко этих обезумевших неудачников. Некоторые пытаются убить нас из-за политических соображений, кто-то хочет забрать наши дорогостоящие вещи. Кто-то понимает, что, если устранить всех наследников Первого дома, главенствующим рано или поздно станет Второй – гораздо более сговорчивый.
Только вот мне не слишком ясна мотивация тех, кто соглашается совершать покушения. Если вероятность гибели почти сто процентов, зачем они пробуют вновь и вновь?
Кроме того, непонятно, почему главы домов такое допускают. Это же минимальный, но риск. Не проще ли после каждого покушения учинять расследование, ловить заказчиков и их демонстративно казнить? Как минимум, за то, что не оказали должного уважения аристократам.
Но результат один: пока нас защищают щиты и чёткие рефлексы, бояться нечего.
Почти нечего.
Монстр, классификацию которого я не успел срисовать, набросился на меня, призванный кем-то из нападавших, и связал мне кисти. Оруженосец в тот момент сражался с такой же тварью. Придётся справляться самому.
Тварина, выглядящая как опоссум с лианами вместо рук, заливала моё лицо слюной. Размахнувшись, я ударил его головой по скользкому носу. Судя по хрусту, перелом. Опоссум расстроенно заскулил и отпустил мои кисти. Через пять секунд я сжёг его огненным шаром. Затем та же участь постигла соперника оруженосца.
Я достал из сумки, сообщающейся с замком, бутыль с вином и смачно отхлебнул. Покосился на оруженосца. Как его зовут? Кажется, Лайонел? Нелепые у них имена. Обычные русские нравились мне больше. К счастью, вычурно здесь звали только чиновников с аристократами. Они даже меняли анкетные данные, чтобы перестать называться Ванькой.
— Угощайся, Лайонел, — сказал я через шар-посредник и кинул ему бутылку.
— По вашей воле, господин, — радостно осклабился оруженосец и приложился к пойлу. Ничто так не объединяет, как совместное распитие спиртных напитков.
Мы с братьями частенько спорим, у кого нападающие продержатся дольше. Но вот незадача: у нас примерно равные шансы, потому толку в споре нет.