Выбрать главу

Но теперь было понятно, почему хобгоблины совершили такое необоснованное нападение.

Винс прикоснулся к своему подбородку и пробормотал заинтересованным голосом:

– Я помню, что раньше эти предметы относились к категории таких, функциональность которых неизвестна. Но, возможно, в ближайшем будущем как раз и будет обнаружено, каковы их свойства.

– Обнаружено?

– Дары, которые я тебе приготовил, могут увеличиться ещё на один.

– Дары? – переспросил Тео, уставившись на профессора с озадаченным выражением лица.

В тот момент снаружи раздался чей-то крик:

– Столица! Я вижу Мана-виль!

Возможно, Тео и был магом, но, в конце концов, он был юношей из провинции. Он тут же забыл спросить о подарке и выглянул в окно. Каждый человек в королевстве Мелтор мечтал жить в Столице Мана-виль. Считалось, что это райский город, где небо пронзают белые шпили высоких зданий.

Теодор Миллер вырос в окружении рисовых полей, принадлежащих Миллерам, а потому часто мечтал побывать в большом городе. И вот, наконец-то настал момент, когда его ожидания были вознаграждены.

– Ух ты…

Увидев Мана-виль, Теодору не оставалось ничего другого, как издать восхищенный вздох.

До самой столицы оставалось ещё пара часов пути, но на расстоянии уже можно было увидеть возвышающиеся до небес шпили. Город, окруженный белыми стенами, по-настоящему казался небесным градом. В небе летали кареты, что создавало впечатление погружения в настоящую сказку.

Это была столица Королевства Мелтор, Мана-виль…

Место, которое люди называли обителью магии. Даже в Империи, которая обладала наибольшей экономической и военной мощью, не было такого города. Ходили легенды, что давным-давно этот город был построен объединенными усилиями эльфов и гномов. Мана-виль был символом абсолютного уровня архитектуры, которая не могла быть воспроизведена мастерами и технологиями современного человечества.

Винс присел рядом с восхищенным Тео, глядя на столицу, в которую он возвращался спустя столь долгое время.

"Она всё такая же потрясающая".

Винс ненавидел политику и удалился в Академию Бергена, но, как маг, он не мог не отдать дань уважения этому городу. Затем он достал из своего пространственного кармана мантию и надел её.

Это была роскошная мантия, пошитая из впечатляющей ткани красного цвета. Винс не знал, сколько лет прошло с тех пор, когда в последний раз надевал её.

Мантия символизировала, что он был Винсом Хайделем из Красной Башни Магии.

– Как только мы проедем через ворота, я покажу тебе Магическое Сообщество, – пробормотал он, будто разговаривая сам с собой.

Магический конкурс привлекал в Мана-виль огромную аудиторию. Винс вспомнил то, как это происходило несколько лет назад, а потому начал готовиться к поездке загодя. Если бы он задержался хоть на сутки, то один день работы в столице превратился бы в десять.

Также появился бы дополнительный раздражающий фактор в виде Красной Башни Магии, которая могла прознать о существовании Теодора.

"Я должен избегать их как можно дольше".

Красная Башня Магии фокусировалась не на общем развитии, а на оттачивании магии, специализировавшейся на сражении. С их точки зрения, Теодор был восходящей звездой.

Глава 27. Столица Мана-виль (часть 2)

Будучи столицей королевства, Мана-виль славился своими строгими контрольно-пропускными пунктами. Особенно во время магического конкурса.

Все слышали о той нелепой истории, когда одного дурака посадили в тюрьму после попытки пересечь контрольно-пропускной пункт без какого-либо подтверждения своей личности. Поговаривали, что он провел месяц в тюрьме, питаясь одним лишь черствым хлебом, пока слухи об инциденте не дошли до его семьи.

Именно поэтому туристы, путешественники и делегаты из других королевств, выстроившиеся подле главных ворот столицы, не скрывали своего напряжения. Причина тому была поистине веской, поскольку мероприятие, к которому они готовились в течение нескольких месяцев, могло по какой-то глупой ошибке пройти без них. Гордон тоже не смог скрыть своей нервной улыбки.

Однако профессор Винс выглядел точно так же, как и всегда. Он уверенно вышел вперед вместе с Тео и обратился к Гордону: