Своим восприятием я охватил весь Хогвартс, а также Хогсмид и сейчас мог отслеживать происходящее в режиме реального времени. События же разворачивались стремительно и бежали галопом вскачь.
Гюнтер уже вступил в драку с тварями, что пытались пробиться в гостиную Слизерина.
«Только продержись, дед!»
Уже на момент своего перемещения через мир теней на лестницу башни ведущей в гостиную факультета Ровенкло, я преобразился в дракона и сменил свой костюм и ученическую мантию на броню. Впрочем, последнее мне было не так уж сильно нужно. Моя собственная чешуя лишь немногим уступала по прочности гоблинской стали из которой были сделаны мой защитный инвентарь и экипировка предназначенные для боевых действий.
Моё появление для вампиров буквально из тени одной из ступенек, оказалось огромной неожиданностью и вызвало сильное удивление. И эти эмоции стали последним, что испытали кровососы перед тем, как быть уничтоженными.
На рядовую нежить — молодых вампиров, я даже внимания не обратил. Сейчас каждая секунда была на вес золота, так что тратить на них своё время было слишком расточительно. Низших я попросту выбросил в Пустоту через мир теней, тем самым предрешив их судьбу. Для обитателей измерения Тьмы кровососы были словно чипсы к пиву. Всего лишь закуска, у которой не было ни единого шанса отбиться от древних чудовищ. А вот с Высшим, который их возглавлял, такой фокус не сработал. Тварь сумела отразить мою попытку взять его тень под контроль, не дав мне вытолкнуть себя Пустоту через изнанку мира, как я это сделал только что с его сородичами.
Хотя это даже к лучшему!
Рассусоливать с кровососом я не стал. Уподобляться героям дешёвых романов, которые размениваются на разговоры со своими противниками, было не по мне.
Впрочем, Высший также не собирался вести со мной задушевные беседу, мгновенно среагировав на угрозу в моём лице, решив проткнуть меня брошенным в область живота кровавым копьём.
Я же даже не подумал пытаться хоть как-то уклоняться от выпущенного в меня снаряда, встретив тот своей грудью. И у твари случился шок, когда его атака не возымела никакого эффекта.
Столкнувшись с моей кольчугой, копьё мгновенно дестабилизировалось, теряя форму и расплескавшись алой жидкостью объявшей всё моё тело с головы до ног, она потерпела крах в попытке отравить мою суть ядом, в который обратилась кровь после неудачи нанести мне физические повреждения.
— Сдохни, падаль! — Пронзая насквозь грудь нечисти, прорычал я на парселтанге оскорбление в удивлённую рожу Высшего, сжимая в своей ладони его сердце, после чего чудовище было мной сожрано.
Я сейчас был не в том положении, чтобы пренебрегать возможностью подзакусить душой Высшего. Во-первых, диаблери делало меня сильнее, а во-вторых, существовал шанс того, что таким образом мне удастся обойти запреты Патриарха о неразглашении, которым тот оберегал тайну нахождения своего гнезда и информацию о себе. После того, как полностью переварю душу кровососа, я надеялся получить чуть больше воспоминаний о бытие стаи вампиров, нежели это было с Гансом.
Глава 78
На пути ко встрече с Патриархом
Стоило только телу Высшего осыпаться передо мной пеплом, я сразу же воспользовавшись теневыми тропами ушёл на изнанку, но перед тем, как выпасть из материального мира, мои глаза встретились со взглядом Филиуса Флитвика, который находился чуть выше по лестнице, подле знаменитой статуи орла, без ответа на заданный вопрос которой было не попасть в гостиную Ровенкло.
Полугоблин крепко держал из своих рук по волшебной палочки, да только никакой воинственности при этом он не излучал, так как бедолага пребывал в состоянии оцепенения. И было непонятно, по какой причине он был парализован ужасом. От несостоявшейся встречи с вампирами или же от лицезрения моей персоны в боевой ипостаси.
Но подумать об этом можно и позже, сейчас же мне следовало навестить башню Гриффиндора, так как её защита была уже практически взломана. Сволочь Макгонагалл, в силу отсутствия собственного мнения и мозгов, по всей видимости уже очень давно не проводила положенных ритуалов, которые ей надлежало выполнять в связи с обязанностями возлагающимися на неё должностью декана. По этой причине чары и ручные цепочки, должные обеспечивать защиту её родного факультета, были на последнем издыхании и вот-вот собирались разлететься в клочья.