Когда же мелкая просмотрела первое короткое воспоминания об обучении Тоф «магии земли» у кротобарсуков, я испытал чувство дежавю. Первый же её вопрос, после того, как она оторвалась от омута памяти, был связан не с удивительными животинами размером со слона и кротовой мордой, а о том, кто эта девочка? Вот ведь ревнивца! И опять мне пришлось ей вкратце рассказывать о жизни теперь уже Тоф Бейфонг, только уже не оригинальной, которую знал по воспоминаниям и чей астральный слепок поглотил, а из канона, просмотренного мною в прошлой жизни мультфильма. Не хотелось мне её сильно расстраивать и ранить фактом ранней смерти Слепого Бандита.
Так, в общем, с того дня и повелось. Утром мы теперь уже совместно с Дорой практиковались не только в обращении с оружием, но и в астральной магии. После чего возвращались ко мне домой в Ричмонд, где принимали душ, а затем спускались к завтраку, где нас дожидался не только дед, но и чета Тонкс. Это стало своего рода традицией, совместно завтракать и ужинать, если конечно у родителей Нимфадоры или же у Гюнтера не назначено на это время никаких важных дел, вроде встречи с клиентами.
После завтрака у нас с Дорой начинался раздельный день, ведь до обеда у неё были занятия с репетиторами, я же, если у меня не было урока с Матиусом, проводил время либо с дедом, перенимая у него теоретические знания по артефакторике и ритуалистике, либо залипал в нашей домашней библиотеке и занимался саморазвитием. И так продолжалось до часу дня, затем обед с мелкой и дедом, если он дома, после чего у нас были занятия (понедельник, среда, пятница) с персональным хореографом, который обучал нас классическим и латиноамериканским танцам, но при этом в зале, где кроме нас тренировалось ещё не мало дети нашей возрастной группы и с кем мы учились быть своими среди сверстников, либо же тренировки также с персональным тренером, но в бассейне полном детей, уже плаванию (вторник, четверг).
На эти послеобеденные занятия, которые длились с двух до пяти, нас сопровождала и забирала оттуда обратно домой, Андромеда. Но даже утренней двух часовой тренировка со мной в Альпах и трёх часов занятия плаванием, либо танцами, было недостаточно для того, чтобы утомить Дору. Метаморфизм, это чит!!! Если сегодня она подошла к собственному пределу и даже немного переступила через границу возможности своей выносливости, то завтра ей уже подобная нагрузка была нипочём! Мелкая уже превосходила меня в силе на порядок, раз в пять точно, ч о позволяло ей с лёгкостью швыряться на голой физике каменными глыбами в несколько сотен килограмм, когда моим пределом, без обращения к астральной магии, было «всего лишь» шестьдесят. Глядя на то, как она горным козликом скачет и подпрыгивает только за счёт собственной физической силы на десяток метров, это сильно било по моему самообладанию и эго. Всё же я вырос с чёткой уверенностью, что мужчина превосходит женщину в этом параметре, а тут такое. Мелкая шмакодявка уже способна выдавать олимпийские мужские рекорды.
После завершения тренировки и возвращению домой из Лондона, мы с Дорой уже вместе закапывались в библиотеке и если моя подругам выполняла в это время задания выданные ей репетиторами, то я вновь читал либо что-то по собственному выбору, либо из того, что мне порекомендовал Матиус или же дед. В зависимости же от количества заданного Доре учителями, в библиотеке мы могли провести от часа до полутора, после чего отправлялись на вечернюю тренировку в Альпы. А в половину девятого вечера у нас был ужин. Его пришлось перенести на более позднее время из-за нашей общей загруженности.
Ну а теперь наверное стоит упомянуть об очень важном событии произошедшем летом.
В конце июля 1982 года к нам на ужин явился незваный гость. Во вспышке пламени, неподалёку от деда, который мгновенно ощетинился щитами и выхватил палочку, материализовался, сука, феникс. И как не сложно догадаться, феникс этот был фамильяром Дамблдора, а прибыл он к нам в «гости» с письмом от директора Хогвартса, адресованного деду, скинув которое на стол, ретировался, исчезнув и вновь озарив наш обеденный зал вспышкой своего яркого пламени. И в этот знаменательный момент Дора впервые в своей жизни услышала, как её крестный грязно выругался на немецком и я был уверен, что уже завтра это мелкая негодница обязательно попробует узнать значение этих таких ярких и звучных слов у своей гувернантки.