— Можете не сомневаться в этом. Я ярый и непримиримый патриот Англии, — И понимай как хочешь, Альбус. Ещё бы самому понять, что дед имеет в виду? Мда…
Глава 10
Договорились!
— Это прекрасно, что Вы, Гюнтер, считаете себя истинным патриотом! Как минимум в этом вопросе мы с Вами единомышленники. Я тоже очень пекусь, радею и переживаю об отчизне. Причина же вынудившая меня настаивать на этой встрече и нашем знакомстве, достаточно веская, осмелюсь даже предположить, что она масштабов безопасности нашего государства! — Речь директора Хогвартса была наполнена пафосом и патокой с лестью, причём себя он тоже не обидел и дифирамбами себя не обидел.
— И что же такого произошло, раз Вы пошли на такие меры для моего убеждения незамедлительно встретиться с Вами? Я думал, что после падения Тёмного Лорда Волан-де-морта, в Англии наконец наступил покой и порядок.
— Дело напрямую касается непосредственно этого события, потрясшее Англию 31 ноября прошлого года, а если быть точным и не ходить вокруг да около, то героя, благодаря которому мы снова живём под мирным небом, — Вот ведь сукин сын! Специально ведь именно такой фразой окончил свою речь Дамблдор. По имеющейся в открытом доступе информации, касающейся личности Гюнтера Штрауса, кого изображает теперь мой дед, у «него» погибло немало родственников на континенте под бомбами как немцев, так и красной армии. Таким образом и подобным упоминанием Альбус хотел вывести Гюнтера на эмоции, вот только с дедом подобный трюк не прокатит.
— И причём тут Гарри Поттер? Насколько мне известно из газетных статей, Вы лично в одном из своих интервью заявили, что мальчику ничего не угрожает и Вы позаботились о его безопасности и дальнейшей судьбе. Во мне-то какая нужда? — А вот это уже было интересно! И меня уже были догадки по поводу того, что нужно Альбусу от деда.
— И я не отказываюсь от своих слов, но для того, чтобы ввести Вас в курс дела и изложить свои нужды, от Вас, Гюнтер, требуется подписать договор Тайны. Я не могу рисковать, ведь это не моя тайна и я как опекун юного Поттера, должен заботиться о его безопасности, — После чего Альбус вынув из рукава своей «мантии» легендарную, узловатую палочку, сделал ей безмолвный взмах и на берегу пруда материализовалась уютная беседка со столиком и двумя стульями внутри, — Прошу, — Картинно поведя рукой и рисуясь, старый хмырь предложил деду пройти в организованную им удобную локацию, для продолжения беседы.
Дамблдор продемонстрировал потрясающее мастерство, выполнив вечную трансфигурацию очень габаритного объекта со множеством мелких элементов декора и с удивительной художественной детализацией. Причём вся беседка была испещрена огромным количеством рун, органично вписанных в неё и которые складывались в невероятной сложности магический массив, обеспечивающий в беседке комфортный микроклимат, отсутствие насекомых и прочей живности, отпугивая её, а также защиту, которая некоторое время будет способна сдержать адское пламя и уберегает от способов волшебной прослушки и наблюдения за происходящим внутри неё. Хотя чего-то меньшего от магистра трансфигурации ожидать и не стоило. Но в момент волшбы Альбуса, всё моя внимание оказалось сосредоточено на его волшебной палочке. Помнится меня ещё в прошлой жизни, после ознакомления с творчеством Роулинг, меня сильно смущал момент со всей этой мистикой и кутерьмой вокруг даров смерти. Было очень сложно поверить в правдивость сказок Бидля про трёх братьев и их встречу со Смертью.
Мне, тому, кто ознакомился с огромным количеством фантастической и фэнтезийной литературой, а также прочим контентом данного содержания, даже чисто гипотетически было не под силу представить себе такую ситуацию и что подобное вообще возможно. Возможностей моего воображения и фантазии оказалось просто недостаточно, дабы представить себе реальность персонализации такой материи/концепции, как Смерть. И даже если со скрипом, но допустить такое, нужно ведь было ещё попробовать себе вообразить такое событие, в котором сущность вселенского масштаба и являющаяся константой для любого мироздания (у всего есть начало и конец), вдруг решила встретиться с тремя смертными. В рамках мультиверсума, существование которого теперь для меня состоявшийся факт и аксиома, где ежесекундно умирают и рождаются, не то что миллиарды, а нониллионы различных форм жизни, Смерть в моём понимании это что-то такое невероятно габаритное и всеобъемлющее, для которой каждый человек в отдельности, это как для человеческого разума и восприятия, бозон Хиггса — ничтожно мал и неинтересен.