— Это знак Хранителей. Они уже здесь…
Глава 14. Экзамены
Я сидел в библиотеке, уткнувшись в гору книг, когда дверь скрипнула. Поднял голову — и сердце едва не выпрыгнуло из груди. В проеме стоял Джаред. Но это был не тот Джаред, которого я помнил. Его щеки ввалились, кожа приобрела сероватый оттенок, а глаза, обычно светящиеся голубым, теперь казались потухшими. Он держался за косяк, как будто без опоры мог рухнуть.
— Джаред?! — я вскочил, опрокинув стул.
Он поднял руку, давая знак успокоиться, и шагнул внутрь.
— Они отпустили меня, — прошептал он. Голос был хриплым, будто его горло пережило недели криков. — Не потому, что пожалели. Потому что я больше не представляю для них интереса.
Я подвел его к креслу, сунул в руки кубок с водой. Джаред пил медленно, с трудом глотая, словно каждое движение причиняло боль.
— Что они с тобой сделали? — спросил я, сжимая кулаки.
Он усмехнулся, но в этом смехе не было ни капли веселья.
— Ты знаешь, что самое страшное в тюрьме Хранителей? — Джаред откинулся на спинку кресла, прикрыв веки. — Не пытки. Не голод. Даже не одиночество. Это — тишина. Полная, абсолютная. Ты не слышишь даже собственного сердцебиения. Они вырезают звук, как ножом. И в этой тишине ты остаешься наедине с мыслями. Сначала ты сходишь с ума от вопросов. Потом — от ответов.
Он вздрогнул, будто вспомнил что-то ужасное.
— Они стирают тебя по кусочкам, Алекс. И самое страшное — ты сам помогаешь им.
Я хотел спросить больше, но Джаред резко встряхнулся и посмотрел на меня.
— Хватит об этом. У тебя экзамены через неделю. Ты готов?
— Как вообще можно быть готовым к экзаменам после такого? — пробормотал я.
— Жизнь не ждет, — он хрипло рассмеялся. — И Хранители — тоже.
Следующие семь дней превратились в адский марафон. Я, Элиас и Гаррет с головой погрузились в учебу.
— Если Хранители все еще следят за нами, то единственный способ выжить — стать незаменимыми, — сказал я, разворачивая схему магических контуров. — А для этого нужно не просто сдать экзамены.
Мы занимались по восемнадцать часов в сутки. Элиас корпел над древними свитками, Гаррет отрабатывал боевые заклинания до кровавых мозолей на пальцах, а я… Я экспериментировал.
Магия жизни, Артефакторика, Теория Рун — все смешалось в единый коктейль, который должен был сделать нас непобедимыми.
И вот настал день первого Экзамена это была «Боевая магия»
Арена была окружена магическими барьерами, а в центре стоял голем из черного камня. Нас было пятеро против него.
— Обычно на этом экзамене умирает один из десяти, — пробормотал Гаррет.
— Сегодня выживем все, — я активировал усиление.
Зеленый свет окутал мои руки, и я бросился вперед. Голем занес кулак, но я уклонился, ударил в слабую точку — шов на груди. Камень треснул. Элиас тут же вогнал в трещину ледяной клин. Голем рухнул.
Профессор боевой магии, суровый маг с шрамом через глаз, медленно хлопал.
— Прошло три года с тех пор, как кто-то делал это за десять секунд.
Вторым экзаменом через несколько дней была «Алхимия»
На столах перед нами стояли колбы с ядом.
— Ваша задача — нейтрализовать его, — сказала профессор алхимии. — Без антидота.
Я переглянулся с Элиасом. Он кивнул.
Мы не стали нейтрализовывать яд. Мы его улучшили.
— Это… — профессор замерла, глядя на нашу колбу, где жидкость теперь переливалась всеми цветами радуги. — Вы превратили смертельный яд в эликсир силы?
— Временной, — уточнил я. — Но да.
Третий экзамен был по предмету «Иллюзии»
Темная комната. Ни звука.
— Вы должны найти друг друга, — раздался голос.
Я закрыл веки и активировал усиленные чувства. Сердцебиение Элиаса — слева. Дыхание Гаррета — справа. Я протянул руки и схватил их за запястья.
— Готово.
Лампы зажглись. Профессор иллюзий, маленький человечек с безумным взором, ухмыльнулся.
— Интересно. Обычно студенты кричат от страха.
Четвертой экзамен был по «Теории магии»
— Объясните принцип работы магического ядра, — сказал профессор.
Я улыбнулся.
— Согласно нашей теории, магическое ядро — это не просто источник силы. Это проводник, который…
Я говорил сорок минут. В конце профессор сидел с открытым ртом.
— Но как это невозможно, чтоб было такое глубокое понимание предмета, у студента первого курса, — тихо шептал он.
И последний предмет, который я сдавал был «Артефакторика»
— Создайте артефакт, — бросил профессор Арлин.