Я работал быстро, почти машинально. Пальцы сами лепили глину, вплетали руны, встраивали кристаллы. Каждый голем был уникален:
«Броня» — двуногий исполин с пластинами из закаленного магией железа. Его задача — принимать удары и ломать строй противника.
«Клинок» и «Тень» — легкие, быстрые, с лезвиями вместо рук. Идеальны для фланговых атак.
«Лучник» — голем с кристаллическим луком, стреляющий сгустками энергии.
«Мираж» — мой козырь. Голем-иллюзия, способный дробиться на десятки копий.
— Осталось двадцать минут, — предупредил голос из смартфона, лежащего на столе.
Я взглянул на часы. Время поджимало, но я успел.
— Активация.
Руны вспыхнули синим, и големы ожили. Их глаза — крошечные кристаллы — загорелись, тела выпрямились.
— Ждите команды, — приказал я.
Они кивнули. Искусственный разум, зачарованный в них, был прост, но эффективен.
Арена
Гонг пробил два раза.
— Готов или нет — выходи! — рявкнул стражник у двери.
Я вышел.
Арена встретила меня песком, окрашенным в багровый цвет — то ли от заката, то ли от прошлых битв. На противоположной стороне уже стоял мой соперник — Карстен арт Вейн, аристократ с кафедры боевой магии. Его големы напоминали средневековых рыцарей — тяжелые, медленные, сверкающие позолотой.
— Ну что, бастард, — крикнул он, — покажешь трюки или сдашься сразу?
Я проигнорировал его. Вместо этого поднял руку — сигнал к началу.
Судья взмахнул флагом.
— Битва началась!
Бой
Первым рванул «Клинок». Он пронесся между големами Карстена, как молния, оставляя на их доспехах глубокие царапины. «Тень» ударил с фланга, отвлекая внимание.
— Неуклюжие куски металла! — заорал Карстен, но его големы уже теряли равновесие.
Тут в дело вступил «Лучник». Одна стрела — и кристаллический заряд взорвался у ног центрального голема противника, сбивая его с ног.
— Что за…?!
Я усмехнулся.
— «Мираж», вперед.
Голем-иллюзия шагнул на арену — и вдруг разделился. Один стал двумя, два — четырьмя, четыре — шестнадцатью. Толпа ахнула.
— Это жульничество! — завопил Карстен.
— Нет, — сказал судья. — Это магия.
«Броня» тем временем дошел до главного голема Карстена и ударил. Прямо в грудную пластину. Металл треснул, голем рухнул.
— Победа за Алексом де Муаром!
Трибуны взревели, но их рёв для меня уже превратился в далёкий шум, словно я стоял за толстым стеклом. Победа была сладкой, но недолгой. Впереди меня ждало нечто большее, чем аплодисменты толпы.
Я опустил руку, и мои големы замерли, как статуи. Их глаза — холодные кристаллы — всё ещё светились, готовые в любой момент возобновить бой. Карстен арт Вейн, красный от ярости, что-то кричал в мою сторону, но его слова терялись в гуле трибун. Судья поднял флаг, объявляя мою победу официальной, но я уже смотрел дальше — на тёмный проход за ареной, где маячили силуэты следующих участников.
— Следующий этап через час, — напомнил мне голос из смартфона.
Я кивнул и направился к выходу, оставив арену позади. Песок под ногами хрустел, смешанный с осколками кристаллов и металла — остатками големов Карстена.
Подземелья
Под ареной царила тишина, прерываемая лишь эхом моих шагов. Здесь, в каменных коридорах, пахло пылью, магией и потом. Моя следующая задача ждала в лаборатории — ремонт и улучшение големов.
— «Броня» получил повреждения, — констатировал я, осматривая трещину на его грудной пластине. — «Клинок» тоже.
Мои пальцы скользили по металлу, вплетая новые руны в старые. Каждая линия должна была быть идеальной, иначе големы выйдут из-под контроля.
— А что насчёт «Миража»? — спросил я себя вслух.
Голем-иллюзия стоял неподвижно, его копии уже растворились в воздухе. Он был моим главным козырем, но я знал — следующий соперник будет готов к такому трюку.
— Нужно что-то новое…
Я достал из кармана небольшой кристалл, тёмный, почти чёрный. Его я припас на крайний случай.
— Время экспериментов.
Арена. Второй раунд
Гонг пробил снова.
На этот раз мой противник уже ждал меня — высокая фигура в тёмном плаще, с кафедры некромантии. Лица не было видно, только бледные руки, сжимающие посох с черепом на навершии.
— Алекс де Муар, — произнёс он, и его голос звучал так, будто доносился из-под земли. — Твои големы впечатляют. Но мёртвые не ломаются.
Я не ответил. Вместо этого поднял руку, и мои големы выстроились в линию.