— У тебя есть минута.
Я открыл глаза.
— …Алекс?
Голос Элиаса. Я стоял в Запретном архиве, перед тем самым зеркалом. Кот сидел у моих ног, шерсть дыбом. Гризмо сжимал мое плечо.
— Ты… ты просто замер на секунду, — прошептал Гризмо. — Как будто выключился.
Я потрогал зеркало. Обычное стекло. Холодное.
— Сколько времени прошло?
— Минута. Не больше.
Я медленно улыбнулся.
— Для меня — гораздо дольше.
Кот прыгнул мне на плечо, его шепот обжег ухо:
— Что ты там увидел?
Я развернулся к выходу.
— Многое.
И тогда стена за нами дрогнула. Зеркало треснуло — не сверху вниз, а изнутри наружу, будто что-то билось по ту сторону, пытаясь вырваться.
— Бежим, — сказал я.
Но знал: они уже не отступят.
На столе, заваленном картами, свитками и чертежами, горела единственная свеча, отбрасывая дрожащие тени на наши лица.
— Три команды, — сказал я, указывая на три фигурки, расставленные на карте арены. — "Когти Дракона", "Щит Лорда Вейна" и "Пламя Феникса". Каждая сильна по-своему.
Элиас склонился над столом, его пальцы сжали фигурку, изображающую команду "Когтей".
— Драконы — это прямолинейная сила. Они бьют в лоб, ломают защиту, давят числом.
— Числом? — Ирма подняла бровь. — Их всего шестеро, как и нас.
— Но они считают, что их пятеро аристократов стоят двадцати простолюдинов, — прошипел Гаррет, точа кинжал о камень.
Я кивнул:
— Именно поэтому мы ударим первыми. Не по их силе — по их гордости.
Тактика первая: "Когти Дракона"
Лорен развернул свиток с зарисовками их прошлых боев.
— Их лидер, Рейнар де Торм, всегда идет впереди. Он привык, что перед ним расступаются.
— Значит, мы не расступимся, — сказал я. — Но и не встретим его в лоб.
Я передвинул фигурки на карте, показывая маневр:
— Гаррет, ты встречаешь его иллюзией. Пусть думает, что сражается со мной. Ирма и Лорен — фланговый удар, как только он увлечется. Элиас обеспечивает прикрытие.
— А ты? — спросил Гаррет.
— Я буду занят, — ухмыльнулся я. — У меня есть… разговор с их магом огня.
Кот, свернувшийся на подоконнике, замурлыкал:
— Надеюсь, этот "разговор" закончится для него ожогами.
— Надеюсь, — согласился я.
Тактика вторая: "Щит Лорда Вейна"
— Вот эти — опаснее, — Томас указал на вторую фигурку. — Они не атакуют. Они ждут.
— И затягивают бой, — добавил Элиас. — Их тактика — истощить противника, а потом добить.
Я провел рукой по карте, оставляя след от пальца:
— Тогда мы не дадим им времени.
План был прост:
— Мы заставим их атаковать первыми.
— Как? — Ирма нахмурилась.
— Притворившись слабыми, — сказал я. — Первая минута боя — мы отступаем, делаем вид, что паникуем. Они клюнут. А потом…
— Потом мы покажем, что такое настоящая слаженность, — закончил Гаррет.
Тактика третья: "Пламя Феникса"
— Самая опасная команда, — прошептал Лорен. — Они не просто сильны. Они непредсказуемы.
— Потому что их лидер — Виктория де Морт, — я склонился над столом. — Она не верит в правила.
— Значит, и мы не будем верить, — сказал Гаррет.
— Нет, — я покачал головой. — Мы сделаем хуже. Мы заставим их играть по нашим правилам.
Я развернул последний свиток — чертеж арены с пометками.
— Они любят хаос? Мы подарим им порядок. Жесткий, железный, неумолимый.
— Как? — спросил Элиас.
— Рунами, — я показал на запястье. — Мы заранее "нарисуем" поле боя. И когда они шагнут на него…
— Они попадут в ловушку, — закончил кот.
Месяцы пролетели как один день. Каждое утро начиналось с рутинной тренировки, а заканчивалось изнурительными магическими практиками. Мы превратили наш учебный зал в полигон для экспериментов — стены были исчерчены рунами, пол усеян следами от заклинаний, а воздух постоянно пах озоном и жжёной кожей.
Первая неделя: База
— Руны на костях — это не просто инструмент, — объяснял я команде, чертя в воздухе символы. — Это часть вас. Если вы думаете о них как о чём-то отдельном, они вас уничтожат.
Ирма скривилась, когда её руна на запястье вспыхнула алым.
— Легко сказать, когда у тебя весь скелет в защитных символах.
— Попробуй представить, что это не руна, а твоя вторая кровь, — предложил Гаррет, ловко активируя иллюзию без единого жеста. — Она течёт под кожей, но ты решаешь, когда ей вырваться наружу.
Лорен, сидя в углу, методично наносил на свои костяшки пальцев новые символы. Хорошо, что для этого обнажать кость не требовалось. Его стиль был простым и жестоким: максимум разрушения за минимум движений.