— Гаррет, сейчас! — крикнул я.
Гаррет щёлкнул пальцами, и перед Рейнаром возникла моя иллюзия. Ложный Алекс ухмыльнулся и бросился в сторону, уводя его прочь от основной битвы.
— Ирма, Лорен — фланги!
Они рванули вперёд, пока Элиас и Томас создавали барьеры, прикрывая наш тыл.
— А ты? — крикнула Ирма, уворачиваясь от ледяного шипа.
— Я занят, — ответил я, глядя на центральный пьедестал.
Артефакт.
Он был ключом.
«Щит Лорда Вейна» действовал методично, как и ожидалось. Они не атаковали — они ждали, сжимая нас в кольцо. Их маг-защитник, Генрих, прикрывал левый фланг, его щит сиял голубым светом.
— Лорен, — я кивнул ему.
Лорен ухмыльнулся и зарядил перчатки.
— Бум.
Земля взорвалась под ногами «Щита», но не слева, как они ожидали, а справа. Их строй дрогнул, и в этот момент Ирма вонзила кинжал в щит Генриха. Не чтобы пробить — чтобы оставить на нём руну.
Мою руну.
— Теперь, — прошептал я.
Руна вспыхнула, и щит… отключился.
Генрих ошалело уставился на свой артефакт.
— Что…
— Нарушение правил? — я ухмыльнулся. — Нет. Просто более умная магия.
«Пламя Феникса» было опаснее всех. Их лидер, Виктория де Морт, не верила в правила. Она творила хаос, её заклинания рвали ткань реальности, оставляя после себя трещины в воздухе.
Но хаос можно обратить против самого себя.
— Кот, — я не стал даже кричать.
Он уже знал.
Кот прыгнул на центральный пьедестал и ударил лапой по артефакту.
И тогда случилось то, чего никто не ожидал.
Арена дрогнула.
Не просто зашаталась — вся магическая конструкция, все барьеры, все иллюзии, созданные для зрелищности, рухнули в одно мгновение.
Но это было не главное.
Главное — это то, что произошло с пятью тысячами магов на трибунах.
Они вскрикнули.
Не от боли.
От шока.
Потому что их связь с магией… исчезла.
Все артефакты, все заклинания, все связи с источником Совета — разом.
Я стоял в центре арены, подняв руку, и в ладони у меня пылал тот самый артефакт — не трофей, а ключ.
Ключ к «Пробуждению».
— Что ты сделал?! — закричала Виктория, но её голос был уже не таким уверенным.
— То, что должен был, — ответил я.
И тогда заговорил Совет Девяти.
— Алекс де Муар.
Голос раздался не с трибун. Он исходил отовсюду — из воздуха, из земли, из самого камня.
Тень
Та самая, что я видел во сне.
Она поднялась за спинами Совета, огромная, бесформенная, с глазами-звёздами.
— Ты освободил меня.
Толпа ахнула. Маги на трибунах в ужасе отпрянули.
Но я не испугался.
Потому что это был план.
— Нет, — я улыбнулся. — Я просто показал всем, кто ты есть на самом деле.
И тогда тьма за спиной Совета дрогнула — и начала поглощать их самих.
Тишина
Она длилась всего мгновение, но казалось, будто время остановилось. Тысячи глаз уставились на тень, что поднялась за спинами Совета Девяти. Их серые мантии колыхались, будто их кто-то дергал за невидимые нити, а капюшоны спадали, обнажая лица — не живые, не мертвые, а пустые. Будто под масками не было ничего, кроме той же тьмы, что теперь пожирала их самих.
— Что это?! — крикнул кто-то из магов на трибунах.
— Они… они не люди!
— Они нас обманывали!
Гул нарастал, как волна перед штормом. Я стоял в центре арены, сжимая артефакт в руке, и чувствовал, как магия вокруг меня меняется. Она больше не текла по каналам, проложенным Советом. Она была свободной. Живой.
И маги это почувствовали.
Освобождение
Первым поднялся старый маг в синих одеждах — преподаватель Академии, один из тех, кто учил нас «правильному» использованию магии. Его руки дрожали, но не от страха, а от ярости.
— Вы… вы все это время контролировали нас? — его голос гремел, усиленный заклинанием, которое теперь работало без привычного сопротивления. — Вы брали с нас налог за каждое заклинание? За каждую искру магии?
Совет молчал. Их фигуры корчились, сливаясь с тенью, но она уже не подчинялась им. Она пожирала их, как огонь пожирает сухую бумагу.
— Отвечайте! — крикнула молодая женщина в мантии боевого мага. Ее руки вспыхнули пламенем — но теперь это было её пламя, чистое, без привычного привкуса чужой воли. — По какому праву?!
Толпа закипела. Маги вскакивали с мест, их голоса сливались в единый рев. Кто-то уже спускался на арену, кто-то заряжал заклинания — но не против нас. Против тех, кто годами правил ими из тени.