— Они адаптируются!
Я знал, что у нас есть только один шанс.
Я достал артефакт — маленький кристалл, который разрабатывал на кафедре Артефакторики. Он должен был разрывать магические связи.
— Держись!
Я раздавил кристалл в ладони.
Мир взорвался светом.
После
Когда я открыл глаза, тень исчезла.
Камень раскололся пополам, нити оборвались, и Стремалы рухнули на землю.
Кот сидел рядом, вылизывая опаленную лапу.
— Ну что, гений?
Я подполз к Элиасу. Он дышал.
Все они дышали.
— Они живы…
— Пока да.
Я поднял голову.
Над лесом сгущались тучи.
Но это были не просто тучи.
Они двигались.
Как живое.
— Он не остановится, — прошептал кот.
— Я знаю.
Я посмотрел на своих друзей, потом на разрушенный камень.
— Значит, нам нужно идти в наступление.
Кот ухмыльнулся.
— Наконец-то что-то интересное, ты задрал над своими бумажками корпеть.
Глава 36. Выбор
Я стоял на пороге Академии, и ветер трепал края моего плаща, словно пытаясь оттащить обратно — в тот мир, где тени шептали мое имя. За спиной оставались леса, деревни, разорванные нити ритуала и лица друзей, которые еще не до конца пришли в себя после встречи с Ним. Но здесь, в этих древних стенах, пахло пылью, чернилами и магией старой закалки. Будто ничего не изменилось.
Будто Он не ждал.
— Алекс де Муар, — голос декана Артефакторики прозвучал сухо, как шелест пергамента. — Вы вернулись раньше срока.
Я разжал пальцы, с которых еще не сошла сажа от взорванного артефакта, и показал ему черный кристалл — тот самый, что нашли в опустевшей деревне.
— Мне нужен доступ в Запретный архив.
Декан замер. Его глаза, обычно холодные и оценивающие, расширились.
— Это…
— Часть Пробуждения, — закончил я. — Да. И он активен.
Кот, сидевший у меня на плече, фыркнул:
— Если, конечно, вас все еще волнуют такие мелочи, как конец света.
— Молчи, — прошипел декан, но его руки дрожали, когда он взял кристалл. — Откуда ты это взял?
— Из деревни, которой больше нет.
Тишина.
— Идемте, — наконец сказал он.
Запретный архив был таким же, каким я его оставил: высокие стеллажи, уходящие в темноту, фолианты, оплетенные цепями, и тишина — густая, как смола. Но теперь я видел то, что пропустил в прошлый раз.
На стенах, между полками, почти стертые от времени, тянулись руны. Не просто защитные символы — узлы. Части огромного заклятья, которое должно было сдерживать что-то за пределами этого мира.
— Здесь, — декан провел пальцем по одной из строк в книге, которую достал из-под стола. — Последняя запись о Пробуждении.
Я склонился над страницей.
«…и тогда Совет осознал, что сила Изначального не была дарована — она была одолжена. И долг придется вернуть.»
— Что это значит? — спросил я, хотя уже догадывался.
— Он не просто контролировал магию, — прошептал декан. — Он питался ею. Каждое заклинание, каждый ритуал — все это подпитывало его. А теперь…
— Теперь он голоден, — закончил кот.
Декан кивнул.
— И он нашел новый способ кормиться.
Я сжал кулаки.
— Люди.
— Не просто люди. Лучше всего ему подходят Маги.
Кристалл на столе вдруг вспыхнул багровым светом, и в его глубине зашевелились тени. Лица. Те самые, что мы видели в деревне.
— Они не исчезли, — пробормотал я. — Они там.
— В междумирье, — подтвердил декан. — Где он их собирает.
— Для чего?
Ответ пришел не от декана.
Дверь архива распахнулась, и на пороге появилась фигура в мантии с капюшоном. Но это был не преподаватель.
— Для воплощения, — сказал кот.
Только это был не мой кот.
Его глаза горели знакомым зеленым светом, но голос… Голос звучал так, будто говорили многие.
Я отпрянул.
— Что за черт?
— Мы предупреждали, Алекс, — сказало существо. — Ты лишь отсрочил неизбежное.
Декан вскрикнул, когда тени из кристалла вдруг потянулись к нему, обвивая руки, шею, проникая в рот, в глаза…
Я рванулся вперед, но было поздно.
Его тело рухнуло на пол, как тряпичная кукла.
А кот улыбнулся.
— Теперь ты понимаешь?
— Ты… не настоящий, — прошептал я.
— О, я очень настоящий. Просто не только кот.
Он сделал шаг вперед, и его форма дрогнула — на мгновение я увидел другое. Высокую фигуру с глазами-звездами.
— Ты всегда носил меня с собой, Алекс. Везде.
Мои руны вспыхнули болью.
— Врешь.
— Проверь.
Я закрыл глаза — и увидел. Сны.