На пороге стоял я.
Но теперь я видел разницу.
Контуры его тела дрожали, как плохо настроенная голограмма. В глазах не было ничего человеческого.
— Время вышло, Алекс.
— Иди к черту.
— Я уже там. — Он улыбнулся. — И скоро ты тоже.
За его спиной, в коридоре, что-то зашевелилось.
Высокие фигуры в серых мантиях.
Совет Девяти.
Но теперь их лица были моими.
— Ты собираешь нас, — прошептал я.
— Нет. — Он протянул руку. — Я становлюсь тобой.
Кот прыгнул между нами.
— Алекс, беги!
Я не понял сначала.
Потом увидел.
Кот разорвал свою грудь когтями.
Не метафорически.
Из раны хлынул свет — ослепительный, золотой, как тысячи солнц.
— Что ты…
— Я не кот, — прошептал он. — Я страж.
И тогда тьма завыла.
Я бежал.
Коридоры подземелий извивались, как кишки древнего зверя. За спиной гремели взрывы, стены рушились, а воздух был наполнен криками — тех, кого Он уже забрал.
Я знал, куда иду.
В самое сердце Академии.
К зеркалу.
Оно висело там, где я оставил его — в Зале Молчания.
Черная рама.
Пустое стекло.
Я подошел ближе, чувствуя, как Он уже настигает меня.
— Ты не сбежишь, — раздался голос за спиной.
Я обернулся.
Он стоял в дверях.
Но теперь это был уже не я.
Фигура дрожала, меняла очертания — то старик, то ребенок, то женщина с пустыми глазами.
— Я не бегу, — сказал я.
И шагнул в зеркало.
Где-то на окраинах Империи…
Ирма уронила смартфон.
Экран погас.
Последнее, что она увидела — лицо Алекса, искаженное чем-то…
И два слова:
«Он в зеркале.»
Зеркало поглотило меня, как черная вода.
Один шаг — и мир перевернулся.
Я упал на колени, ощущая под пальцами не холодный камень зала, а что-то мягкое, пульсирующее, словно живое. Воздух был густым, сладковато-горьким, словно смесь крови и ладана.
Когда я поднял голову, передо мной расстилался иной мир.
Бесконечное зеркальное пространство.
Сотни, тысячи, миллионы отражений — но ни одно из них не было моим.
Вместо меня в зеркалах стояли они.
Те, кого Он забрал.
Деревенские жители с пустыми глазами. Члены Совета Девяти с искаженными лицами. Даже…
— Стремалы?
Ирма, Гаррет, Лорен, Элиас — они были здесь. Заперты в стекле, как бабочки в коллекции. Их руки прижаты к зеркальной поверхности, рты открыты в беззвучном крике.
— Это не они, — прошептал я.
— Нет, — позади меня раздался голос.
Я обернулся.
Кот сидел на зеркальном полу, вылизывая опаленную лапу. Его шерсть была взъерошена, но в глазах горел знакомый огонь.
— Это их тени. Отпечатки. Он собирает их, как мозаику.
— Для чего?
— Чтобы стать целым.
Кот поднял голову, и я увидел другое.
В глубине зеркального коридора, за сотнями пленников, стояло Оно.
Высокое.
Бесформенное.
С глазами, как разрывы в ткани мира.
— Он почти закончил, — сказал кот. — Остался только ты.
Я сжал кулаки. Руны на костях молчали, но я чувствовал их — как далекий гул под кожей.
— Как мне его остановить?
Кот посмотрел на меня.
— Ты не остановишь. Ты заменишь.
Где-то на окраинах Империи…
Фургон Стремалов мчался по размытой дороге, подпрыгивая на ухабах.
Ирма сжимала смартфон так сильно, что экран треснул.
— Мы должны вернуться, — прошептала она.
— В Академию? — Гаррет скривился. — Это самоубийство.
— Нет. — Лорен ударил кулаком по стене. — Он там.
Элиас молчал. Его пальцы скользили по страницам старого дневника — того самого, что они нашли в Черном Бору.
— Здесь что-то есть, — пробормотал он. — Смотрите.
На пожелтевшей странице был рисунок.
Зеркало.
И человек, шагающий в него.
— Легенды говорят, что есть место, где реальность искажается, — прошептал Элиас. — Где тени становятся плотью.
— И что?
— Алекс не просто ушёл. Он вошёл.
— Куда?
Элиас поднял глаза.
— В его мир.
В зеркалах
Я шел вперед, и отражения реагировали на меня.
Руки бились о стекло.
Губы шептали мое имя.
А Он становился ближе.
— Ты не должен был приходить, — раздался голос.
Не передо мной.
Внутри меня.
— Ты часть меня, — прошептал Он. — Как и они.
Я остановился.
— Нет.
— Тогда докажи.
Зеркала взорвались.
Осколки полетели в меня, впиваясь в кожу, но не причиняя боли.
Они растворялись.