Из люка вылез Роланд. За последние два года он вырос еще и был теперь так же высок, как Арута. Он все еще был тонок, но его мальчишеские черты становились мужскими.
- Ваше высочество, - сказал он, поклонившись.
Ответив кивком на приветствие, Карлайн махнула рукой леди Глайнис, чтобы та оставила их наедине. Глайнис спустилась по лестнице в башню.
- Ты не поехал с Лиамом на берег? - тихо спросила Карлайн.
- Нет, ваше высочество.
- Ты говорил с ним перед тем, как он уехал?
Роланд отвел взгляд в сторону горизонта.
- Да, ваше высочество, хотя я должен признать, что нахожусь в скверном настроении по поводу его отъезда.
Карлайн понимающе кивнула.
- Потому что ты должен остаться.
- Да, ваше высочество, - с горечью в голосе сказал он.
- Почему так официально, Роланд? - мягко спросила она.
Роланд посмотрел на принцессу, семнадцати лет после этого последнего дня летнего солнцестояния. Больше уже не раздражительная маленькая девочка, склонная к вспышкам характера, она теперь превращалась в красивую задумчивую девушку. Мало кто в замке не знал о многих ночах рыданий, исторгнутых Карлайн, после того как новости о Паге достигли замка. После почти что недели одиночества Карлайн вышла изменившейся, более подавленной и менее своевольной. Никаких признаков ее самочувствия видно не было, но Роланд знал, что шрам в ее душе остался.
Помолчав мгновенье, Роланд сказал:
- Ваше высочество, когда... - он замолчал. - Это не имеет значения.
Карлайн положила руку ему на плечо.
- Роланд, что бы ни случилось, мы всегда были друзьями.
- Мне приятно думать, что это правда.
- Тогда скажи мне, почему между нами выросла стена.
Роланд вздохнул, и в его ответе не было даже намека на его обычное шаловливое настроение.
- Если выросла, Карлайн, то это не моих рук дело.
Тут блеснула вспышка ее прежнего характера и она резко спросила:
- Значит, я творец этого отчуждения?
В голосе Роланда прорвался гнев.
- Да, Карлайн! - он пропустил руку через волнистые каштановые волосы. Помнишь тот день, когда я подрался с Пагом? День пред самым его отъездом.
На имя Пага она напряглась.
- Да, я помню, - натянуто сказала она.
- Ну, это было глупо, это было по-мальчишески, та драка. Я сказал ему, что если когда-нибудь он причинит тебе вред, я изобью его. Он говорил тебе?
В ее глазах появилась непрошенные слезы.
- Нет, он никогда не упоминал об этом, - тихо сказал она.
Роланд посмотрел на красивое лицо, которое он любил столько лет.
- По крайней мере, тогда я знал своего соперника, - он понизил голос, и гнев исчез. - Мне нравится думать, что тогда, в конце, он и я были крепкими друзьями. И все-таки я обещал, что не оставлю попыток завоевать твое сердце.
Карлайн, дрожа, поплотнее завернулась в плащ, хотя было и не так холодно. Внутри она испытывала противоречивые смущающие чувства.
- Почему ты остановился, Роланд? - сказала она дрожа.
Внутри Роланда внезапно взорвался резкий гнев. Впервые он потерял маску остроумия и манер перед принцессой.
- Потому что я не могу бороться с памятью, Карлайн, - ее глаза широко раскрылись, и по щекам побежали слезы. - С другим человеком из плоти я могу столкнуться, но с этой тенью из прошлого я схватиться не могу, - в слова влился горячий гнев. - Он мертв, Карлайн. Мне жаль, что это так; он был моим другом, и я скучаю по нему, но я отпустил его. Паг мертв. Пока ты не признаешь, что это правда, ты живешь с ложной надеждой.
Она поднесла руку ко рту ладонью наружу, глядя на него с молчаливым несогласием. Внезапно она повернулась и ушла вниз по ступеням.
Оставшись один, Роланд поставил локти на холодные камни башенной стены. Держа голову в своих руках, он произнес:
- Ох, каким же дураком я стал!
- ПАТРУЛЬ! - ПРОКРИЧАЛ СТРАЖНИК с замковой стены. Арута и Роланд повернулись. Они наблюдали за тем, как солдаты инструктируют ополченцев близлежащих деревень.
Они дошли до ворот, и патруль медленно заехал внутрь: двенадцать грязных, уставших всадников, и Мартин Длинный Лук с двумя следопытами. Арута поприветствовал Егеря и спросил:
- Что у вас там?
Он показал на трех человек в серых балахонах, стоящих между линиями всадников.
- Пленники, ваше высочество, - ответил охотник, опершись на свой лук.
Когда другие стражники подошли занять позицию вокруг пленников, Арута отпустил их и сам подошел к ним. Когда он подошел на расстояние протянутой руки, все трое упали на колени, прижавшись лбами к грязной земле.
Арута в удивлении поднял брови.
- Я никогда не видел таких, как эти.
Длинный Лук согласно кивнул.
- У них не было доспехов, и они не пытались ни драться, ни убежать, когда мы их нашли в лесу. Они делали как сейчас, только еще что-то бормотали, как уличные торговки.
- Приведи отца Талли, - сказал Арута Роланду. Он, может быть, сможет сказать что-нибудь на их языке.
Роланд заторопился прочь, чтобы найти священника. Длинный Лук отпустил следопытов, направившихся к кухне. Солдат был послан найти Мастера Мечей Фэннона и сообщить ему о пленниках.
Через несколько минут вернулся Роланд с отцом Талли. Старый жрец Асталона был одет в темно-синюю, почти черную рясу, и, взглянув на него, три пленника зашептались. Когда Талли взглянул в их направлении, они замолчали. Арута с удивлением посмотрел на Лонгбоу.
- Что у нас тут? - спросил Талли.
- Пленники, - ответил Арута. - А так как ты единственный человек здесь, кто имел дело с их языком, я подумал, ты можешь что-нибудь из них вытянуть.
- Я мало помню из моего контакта разумов с цурани Зомичем, но я попытаюсь.
Священник что-то отрывисто произнес, и все три пленника заговорили разом. Тот, который был посередине, что-то резко сказал товарищам, и они замолчали. Он был низок, как остальные, но крепко сложен. Волосы были каштановыми, кожа смуглой, но глаза, к удивлению, зеленые. Он медленно заговорил с Талли. Его тон был несколько менее почтительным, чем у его спутников.
Талли покачал головой.
- Не могу быть уверен, но думаю, что он желает узнать, являюсь ли я Великим этого мира.
- Великим? - спросил Арута.
- Умирающий солдат был в благоговении перед человеком на борту, которого он называл "Великим". Я думаю, это был титул, а не что-то частное. Возможно, Калган был прав в подозрении, что этот народ благоговеет перед магами или священниками.