Это оказалась Леонида Георгиевна, пока еще в белом повседневном халате, но уже в хирургической шапочке, прячущей волосы, и не одна. За ней следовала та самая смуглая медсестра, Клавдия, как там ее… А, Рашидовна! И еще один совсем незнакомый мне мужик, очень высокий, пожилой, немного сутулый, явно еще один врач.
— Здравствуйте, — сказала доктор Романова. — Вы с Кириллом уже закончили?
— Практически, — кивнул Аркадий. — Можете говорить при нем, он, как ни крути, заинтересованная сторона.
— Да говорить особенно нечего, — пожала она плечами. — Я осмотрела предложенный для трансплантации орган, исследовала его, насколько возможно… Должна сказать, что, хотя я и не могу поручиться за условия извлечения и транспортировки, сердце в удивительно хорошем состоянии и свеже́е, чем должно бы по срокам. Я готова использовать его в качестве транспланта.
— Рад слышать, — кивнул Аркадий.
— К сожалению, Кречетов и Федоровский моего мнения не разделяют. Что не удивительно, поскольку они не посвящены в магическую сторону вопроса. Поэтому оперировать буду без ассистентов. Валерий Иванович будет анестезиологом, а Клавдия Рашидовна — операционной сестрой. Согласны?
— Не просто согласен, а очень благодарен вам, — все-таки Аркадий отлично владел голосом: даже в его тихом шелесте безошибочно распознавалась искренняя признательность. — Я понимаю, на какие риски вы идете. Но если все получится, мы наконец-то получим шанс поквитаться с Проклятьем и выйти вперед в магической гонке.
— Мы не ради Ордена это делаем, — заметила будничным тоном Леонида Георгиевна. — По крайней мере, я.
Незнакомый врач — Валерий Иванович? — и Клавдия Рашидовна переглянулись.
— Да и я, в общем-то, — сказал анестезиолог с юмором в голосе. — Хотя ассистировать во время первой операции на стыке магии и медицины, конечно, почетно. Когда-нибудь мемуары напишу. И их сразу же засекретят.
— Конечно, мы все хотим вам помочь, Аркадий Андреевич, — добавила медсестра. — А раз это сердце принес Всадник Ветра, то и говорить нечего — все в порядке с ним будет.
И тут она неожиданно тепло мне улыбнулась.
Ого! А мне-то за что такое доверие? Но… Помнится, мелькала у меня мысль, что восхищение красивой девочки стоит любых орденов и медалей. Оказывается, восхищение немолодой (кстати, тоже довольно симпатичной) женщины работает лишь немногим хуже. Приятно, черт возьми!
Интерлюдия: Аркадий Весёлов и командор В. В. кузнецов
Аркадий глядел в темнеющее окно, не думая о набившем оскомину госпитальном пейзаже, а перебирая в голове, что еще нужно сделать срочно и прямо сейчас. К счастью, не так уж много — он более-менее «привел в порядок свои дела» в ожидании сегодняшней операции. Насколько это можно сделать за несколько дней, когда дела так широки и разнообразны, да и зависят не только от него.
Впрочем, минута передышки сама по себе стоила дорого. Он сколько угодно мог строить безэмоционального железного человека — и перед Кириллом, и перед Леонидой, и даже перед самим собой — но рано или поздно всегда наступает расплата. Минута полного бессилия, когда невозможно собраться.
Заглянул Кузнецов.
— Аркадий, ты как? Леонида Георгиевна говорит, тебе с минуты на минуту наркоз давать будут.
— Прекрасно, — сказал Аркадий чуть ироничным тоном, тут же привычно собираясь. — Спасибо, что заглянул. У меня к тебе будет две просьбы… Нет, три. Во-первых, одолжи Кириллу мой телефон, тот, который весь зашифрованный. И учебник магии, если он захочет время скоротать. Думаю, теперь он для него более-менее безопасен.
— Ну, раз ты так говоришь.
— Во-вторых, Теплеева ведь сегодня дежурит?
— Да.
— Не возражаешь, если я ее займу личным дело? — дождавшись кивка, Аркадий продолжил: — Пусть возьмет мою карту и съездит в ювелирный на Проспекте Памяти, выберет подарки отряду Кирилла. Всем пятерым. И его матери тоже. Серьги, я думаю. Но если увидит нечто более уместное, пусть решит сама.
Из досье Теплеевой Аркадий помнил, что ее родители были ювелирами. Кроме того, эта молодая женщина умудрялась со вкусом одеваться даже в рамках очень строгих требований, предъявляемых к сотрудникам наружной охраны важных персон в Службе внутренней безопасности. Всегда приятно было посмотреть.
Василий Васильевич покачал головой.
— Поражаюсь, как ты всегда помнишь такие детали про всех — даже про моих ребят.
Аркадий хмыкнул.
— Когда информация соответствует наблюдениям, помнить ее не трудно… А вот когда не соответствует — другое дело. И об этом третья просьба. Уволь, пожалуйста, профайлера, который занимался психологическим портретом Кирилла Ураганова. Или переведи на какую-нибудь менее ответственную работу. Я второй раз по его милости сажусь в лужу. Да еще с каким плеском!