Тут до меня дошло, и я облегченно выдохнул. Ну, допустим, начну я стремительно взрослеть. Эротические сны, ломающийся голос, обильное потоотделение и прочие прелести пубертата. И что? Девочки-то мои именно что девочки, симпатичные, но совершенно еще… Не взрослые. Душевно они повзрослее многих, но внешне ничего пока нигде не округлилось. Я же не извращенец какой-то. Буду питать к ним отцовские или даже дедушкинские чувства. Нормально все пойдет! Да и для снятия Проклятья у нас уже почти все есть, что нужно — мне вот только вчера Аркадий говорил, что это упирается только в поиски исполнителя! А теперь и исполнитель в моем лице готов! А после снятия Проклятья уже совсем другая жизнь начнется.
Тут, словно в ответ на мои мысли, в столовую вошла очень красивая и очень элегантно одетая девушка. Но при этом строгая такая, типаж «училка». Или «секретарша-делопроизводитель». Юбка-карандаш, жакетик, вот это все. В руке она держала полиэтиленовый пакет с Дедом Зимой, снеговиком и елочкой.
— Здравствуйте, Всадник Ветра! — девушка подошла именно ко мне, хотя в столовой обедало еще несколько человек — врачи, конечно же. — Меня зовут Анастасия, мне поручили проводить вас на крышу. Ваши подруги скоро будут здесь. А это для них подарок, — она протянула мне пакет.
Я заглянул внутрь. В большом ярком пакете лежал еще один, из плотной бумаги с ручками-веревочками, с незнакомым мне лаконичным логотипом, золотом на бежевом фоне. А уже в нем — что-то мелкое и легкое… О, бархатные коробочки. Ювелирка, стало быть.
— Это серьги, — объяснила мне Анастасия, пока мы поднимались на крышу на лифте. — Как я заметила по фотографиям, у всех, кроме Подковы Смерча, проколоты уши, так что для нее — клипсы с двойным креплением, чтобы не свалились в полете, — о, а вот, кстати, факт, на который я раньше не обращал внимания! Действительно, все девочки носят сережки, кроме Ксюши. Хм, а может ли девочка-волшебница вообще проколоть уши после инициации? Наверное, нет: зарастать же будет.
— Все изделия разные, — продолжала Анастасия, — мы с консультантами старались подобрать под тип лица и внешности, так что они все подписаны.
Серьги, оказывается, подбираются под тип лица? Век живи, век учись.
— Хорошо, — сказал я. — Вы подчиненная Командора? Василия Васильевича?
Она кивнула.
— Кентарх Теплеева, но я предпочитаю не представляться так на людях.
— Ясно.
Блин, а правда, симпатичная какая! Фигура особенно, хотя лицо тоже прямо ничего…
Так, стоп. Это что, серьезно уже началось⁈ Вот прямо сразу, без паузы⁈ Как же я работать-то буду⁈
Я все-таки умудрился прибыть на крышу минуты за две до девчонок. И полюбовался замечательным зрелищем их отлаженного выхода из самолетной формации. Они, похоже, без меня тренировали элегантную посадку! Очень красиво вышло. И естественно. Без всякой дичи вроде «супергеройского приземления» на одно колено с кулаком в пол. Просто они будто выпрыгивали из воздуха — первая Рина, потом парами остальные — и шли ко мне танцующим шагом.
Четко, стильно, хореографично. Молодцы!
Особенно это красиво смотрелось в сочетании с переливающейся магической энергией, переполнявшей их тела, которую кроме меня никто не видел. Вот тут с этим все было в порядке, не то что у Аркадия! Я отлично различал всю их кровеносную систему, и ярко пульсирующие сердца… а еще я видел тонкие пульсирующие «провода», растянутые между девочками. От каждого предмета-компаньона (тиары, кулона, браслета, пряжки на поясе и шнура в косе) тянулось четыре светящихся, переливающихся разными цветами нити, связывающие каждую девочку со всеми остальными. Встань они в круг, получилась бы фигура вроде пятилучевой звезды в пентакле.
Так, стой. Пять нитей! От каждого предмета-компаньона исходило пять нитей. Просто пятая, куда тусклее, полоскалась на ветру свободным концом.
Блин, точно! Я же выписался из Проклятья, оно меня больше не видит! Для девочек я остался частью группы, но словно навсегда выпал из зоны доступа. Я здесь, но для поделки древних магов меня нет!
Девчонки тем временем окружили меня.
— Кир! Привет!
— Ура, ты правда целый!
— Это ничего не значит, он мог уже регенерировать…
— Ну и что, целый — значит, целый, мало ли, что там раньше было!
— Ой, а почему ты костюм сменил?
— Хм, а я бы тоже от красного платья не отказалась…
Они говорили весело, перебивая друг друга, но вдруг нахмурились, переглянулись.
— Кир, что-то не так? — спросила Рина. — Я как-то от тебя словно бы отклика не чувствую…
— Да, — нахмурилась Ксантиппа, — обычно, когда мы всякую дичь несем, особенно Ксюша и Лана, я сразу понимаю твою реакцию. А сейчас даже не могу сообразить, ты умиляешься или раздражаешься?