— Эй! Я не несу дичь! — возмущенно прокричала Ксюша, заставив остальных со смехом оправдываться. Всех, кроме меня.
Пока девчонки щебетали, я пытался справиться с ощущением ледяной пустоты в душе. Такое накрывает каждого, когда понимаешь, что что-то важное исчезло — и больше никогда не вернется. Когда кусок твоей жизни р-раз — и проваливается в небытие.
Помнится, мы с Риной и другими обсуждали, что именно благодаря механизму объединения нас в единый отряд понимаем друг друга с полуслова. Что именно из-за него у нас не возникает серьезных ссор. Что именно от этого Агриппина так легко уступила мне лидерство. Ну, вот и все. Даже логично: я ведь больше не мальчик-волшебник. Цена свободы.
Вот только принимать этого я не хотел! Ни на секунду. Моя жизнь сейчас и здесь — с этими девочками! Я для чего всем рисковал и в маги рвался⁈
Мои следующие действия трудно назвать разумными или хотя бы обдуманными. Я просто протянул руку, как будто хотел поймать эти полоскавшиеся на ночном ветру, ни с кем не связанные «лишние» нити. И они сами легли мне в ладонь, даже ловить не пришлось!
Так, а что с ними делать теперь? Да соединить с моей собственной магической системой! Предмета-компаньона у меня нет — значит, минуем промежуточный этап.
Я прижал ладонь, полную светящейся магической энергии, моей и моих подруг, туда, где сильнее всего чувствовал пульсацию собственной крови и магии — к левой стороне груди. И только уже сделав, вдруг подумал: ять, а я ведь своими глазами наблюдал, что происходило с магом, который напортачил с этим органом! И сам туда же лезу!
Умные и осторожные мысли часто запаздывают именно тогда, когда они нужнее всего.
Расплата за авантюризм наступила тут же: резкая боль во всем теле, от которой я секунду или две даже пошевелиться не мог. Голову повело так, что строения крыши натурально закружились хороводом, будто старинный спецэффект.
Я бы, наверное, не удержался на ногах, но десять рук подхватили меня, едва я пошатнулся. Точнее, подхватили бы: всем места не нашлось, так что держали меня всего лишь втроем или вчетвером.
— Кирилл!
— Кир!
— Кирюша!
Так, а вот это «Кирюша» от кого? Даже не знаю, то ли попросить ее повторить, то ли никогда в жизни больше меня так не называть.
— Что с тобой⁈
— Все… хорошо… — просипел я. И, что удивительно, не соврал, потому что боль уже отпускала. Правда, пришла она ударом, а отходила волнами, но терпеть было можно. Ф-фух, больше испугался.
Сердце колотилось как бешеное, меня пробило потом, словно при отходняке от температуры — и все разом. Так, значит, сейчас захочется есть… ну точно! Аж живот сводит! Хороший признак.
— А теперь вы меня нормально чувствуете? — спросил я.
Может быть, зря, не стоило привлекать их внимание к несоответствиям. Но проверить-то тоже надо. Судя по мне, все работало как раньше: я теперь без тени сомнений знал, что они тревожатся за меня, но не чрезмерно; что Рина раздражена моим отсутствием на семейном обеде больше, чем пытается показать; что Левкиппа, напротив, совсем не раздражена, но немного разочарована тем, что Новый год прошел не так, как планировалось, и то же самое Лана; а вот Ксюша вся бурлит любопытством, которое сдерживает из последних сил; зато Ксантиппа боится информации, которую я могу дать. Какое же приятное, уютное ощущение. Как хорошо, что я придумал, как его вернуть.
— Угу! — сказала Ксюша. — Примерно как раньше.
— Нет, не совсем так, — неуверенно возразила Лана. — Как будто что-то изменилось… Но не пойму, что. Ты как-то все-таки странно выглядишь, Кирилл. Но не в плохом смысле, а как будто какой-то груз с души сбросил.
Ну да, чего и следовало от нее ожидать. Меланиппа, похоже, самая восприимчивая из нас.
— Да, есть такое, — согласился я. — И еще очень устал.
— Сильно устал? — спросила Ксантиппа. — А то мы думали позвать тебя с нами хоть по Лиманиону погулять, если ты отсюда выбраться не можешь.
— Извините, девчонки, настроение совсем не прогулочное… Тут куча всего произошло, я честно мечтаю только упасть и спать… — теперь я видел, при моих словах нити, соединяющие мое сердце и предметы-компаньоны девочек, немного пульсируют. То есть они реально чувствуют мою искренность, это не иллюзия. Аркадий был прав, что на длинной дистанции ничего от них не утаишь. — Простите, что так получилось… Но зато мне для вас новогодние подарки передали! Смотрите!
С этими словами я снял с запястью дизайнерский пакет на веревочках и вытянул его вперед.