В итоге я снял свитер, потом рубашку, завернул в нее сердце и положил в мой сверток сверху на снег, потом еще перемотал все это шарфом. Свитер надел снова на голое тело. И внезапно почувствовал, что замерзаю!
Вот что значит отключилось Проклятье, и я тут же начал чувствовать влияние атмосферы на себе! Даже в городе дубак — а тут горы. До сих пор меня грел адреналин, но копание в снегу голыми руками (которые, кстати, покраснели и дрожали), а также пауза в активном движении делу не помогли.
Пришлось заняться мародерством: раскулачить труп на шубу. Огромная дыра в спине не сделала ее теплее, но из-за того, что дохлый подонок был значительно выше и крупнее, его полушубок укутал меня до колен, еще и запахнулся с большим запасом. Ну, хоть что-то. Придется просто лететь побыстрее. К счастью, напряжение мышц для управления крыльями требовалось вполне реальное, пока буду махать — не окоченею. Хотелось бы надеяться…
Но что я буду делать, если меня выкинуло километрах в трехстах от ближайшего жилья? У меня тупо уши и нос отмерзнут, пока лететь буду!
К счастью, когда я поднялся повыше, прижимая к груди неуклюжий сверток из набитого снегом плаща, то почти сразу увидел парящие трубы котелен какого-то приличного по размеру поселения — в той стороне, куда горы понижались.
Я направился к домам. Крылья несли меня легко и мощно, скорость выходила, кажется, даже больше, чем телекинезом — и я чувствовал, что это не предел! Но выяснять, где же этот предел, не спешил, хотя и торопился. Кто знает, не придется ли лететь до Лиманиона своим ходом? Нужно экономить силы.
К моему облегчению и некоторому удивлению поселение оказалось краем большого города, языком вдававшимся между холмами предгорий. А не Каликия ли это часом?..Было бы хорошо. В Каликии есть контакт, который Аркадий считает достаточно надежным — Командор. И он как раз сегодня ждет от меня весточки.
Я не настолько хорошо познакомился с городом, чтобы узнать его сверху, поэтому сделал первое, что пришло мне в голову — увидев на улице подо мной спешащего куда-то прохожего с маленькой елочкой в руке, опустился прямо перед ним.
Мужик оторопел, аж назад шагнул. Думаю, видок у меня был тот еще, но перед приземлением я этого не сообразил.
— Добрый вечер, — сказал я вежливо. — Не подскажите, что это за город?
— Так… Каликия же… Уважаемый, — заплетающимся языком ответил мужик. Затем тряхнул головой и добавил тоскливо: — Что-то я рано праздновать начал…
— Спасибо! — ответил я и, хлопнув крыльями, взлетел снова.
Не рассчитал: у мужика ветром сбило шапку с головы.
Что он там о праздновании говорил… А, ну да! Новый год же сегодня!
Да уж, праздник у меня вышел зачетный! И подарочек под стать.
Интерлюдия: командор В. В. Кузнецов и Кирилл Ураганов
Вести себя как ни в чем не бывало, когда на душе скребут кошки — полезное искусство, что ни говори. Но еще полезнее и в самом деле уметь абстрагироваться от того, что тебя беспокоит, нудит, словно больной зуб или застарелый шрам, и — жить. Не быть вечным функционером, солдатом на посту, непрерывно несущим службу, а просто жить, даже если знаешь, что прямо сейчас независимо от тебя могут рушиться плоды многолетних усилий. Целовать жену, обсуждать со старшим сыном проблемы в школе, хвалить новые рисунки старшей дочери, гладить котов, участвовать в забавных конкурсах, придуманных младшими, резать салаты, натирать специями утку…
Командор Василий Кузнецов, который давно не представлялся по работе с именем и фамилией, поскольку все тут же начинали считать их второпях придуманным оперативным псевдонимом, старательно получал удовольствие от проведенного дома выходного. Когда еще доведется!
Он, конечно, знал, что где-нибудь утром или скорее в середине дня могут нагрянуть двое детей-волшебников, Всадник Ветра, и с ним еще одна возможная кандидатура на магическое обучение. Но абстрагировался от этого знания точно так же, как и от зудящей тревоги за здоровье старшего аналитика Службы — без которого Программе, увы, скорее всего швах. Явится Кирилл Ураганов — хорошо. Не явится — значит, что-то у него не вышло. Командора Кузнецова это не касается. Все меры, какие мог, он уже принял.
Поэтому на звонок от наружной охраны он отреагировал без особой тревоги, хотя и слегка удивился.
— Василич, тут какой-то мальчик-волшебник, опустился в конце улицы, идет к твоему дому, — сказал глава расчета, следившего за входом в огороженный поселок.