— Постараюсь на них ответить, — Аркадий откинулся на спинку стула, чувствуя, что разговор будет долгим.
Афина бросила на него взгляд — один-в-один ее сын, когда он берет в руки оружие. И спросила:
— Каковы ваши намерения относительно Кирилла?
— В смысле? — Аркадий слегка растерялся от такой формулировки.
— Я заметила, что у вас к нему, мягко говоря, особое отношение. Вы его к чему-то готовите. К чему?
Он чуть выдохнул. Ну… Афина восприимчивее, чем ему показалось — следовало ожидать. Характеры у них с сыном похожие, интеллекта ей не занимать, да и жизненного опыта с наблюдательностью у нее больше.
Что ж, значит, надо сказать ей правду или большую ее часть. То, что он сказал бы и самому Кириллу, если бы мальчик его спросил.
— К тому, чтобы он был моим дублером, — пожал плечами Аркадий. — То есть чтобы он смог в относительно недалеком будущем взять на себя хотя бы часть моих нынешних обязанностей. В своем собственном уникальном стиле, конечно. Решительности ему не занимать, таланта тоже. Но не хватает образования, опыта и, скажем так, определенных навыков самоконтроля. Постараюсь, чтобы в свой черед он все это получил максимально безопасным образом. Вот и все.
— А что у вас сейчас за обязанности? — так же остро спросила Афина. — Помимо подготовки отчетов для Великого Магистра.
— Я занимаюсь проектом по спасению человечества от магических опасностей. Который во многом сам же и пропихнул. И занимаюсь им уже много лет, прошу вас не обращать внимания на мой видимый возраст.
— Я догадалась, что вы намного старше, чем выглядите. Надо думать, у Ордена есть не только атомное оружие, но и магические артефакты, так?
Аркадий пожал плечами.
— Что-то есть, конечно. Но дело не в артефактах. Мы сейчас работаем над тем, чтобы сделать усилия по омоложению и продлению жизни доступными как можно более широким слоям населения.
— Все это хорошо, — Афина по-прежнему не желала смягчаться, — даже отлично, особенно, если у вас получится. Меня больше беспокоит эта ваша оговорка — «максимально безопасным образом». То есть вы знаете, что Кирилл склонен влипать в переделки — и не собираетесь его останавливать?
— Рад бы, но, боюсь, это уже невозможно, — покачал головой Аркадий. — Он уже сам выбирает, куда влипать, а куда нет. Единственное, что я могу вам обещать — постараюсь, чтобы он влипал в моем обществе и при моем активном участии. И защищать его так, как если бы он был моим собственным сыном.
— Но у вас ведь нет детей, — полуутвердительно сказала Афина.
— Я надеюсь исправить этот недочет в ближайшем будущем.
Часам к четырем пополудни наконец удалось разгрести самое срочное и освободить время для того, что, по уму, нужно было сделать еще вчера. Но — не сделал. Убедил себя, что общественное всегда должно идти вперед личного. Хотя это был так, предлог. На самом деле Аркадию было страшно. Иррационально — он знал, что ничего плохого не случится. Но страх не уходил.
Наконец он решился. Попросил у Кузнецова машину с водителем — тот как раз привез Кирилла с полигона и освободился. Назвал шоферу адрес в ближних пригородах Лиманиона.
…Улица круто сбегала к морю, которое блестело холодной зимней синевой в самом ее конце. Дом, крытый зеленой черепицей, — скорее даже не дом, а небольшой особняк, с огромным садом, с длинной подъездной дорожкой — стоял на самом козырном месте, на холме, откуда открывался шикарнейший вид на Сумрачный залив с его живописными скалами. Аркадий попросил шофера остановиться перед воротами, но выходить пока не стал, а достал из кармана свой безопасный телефон — тот, который даже без сенсорного экрана — и набрал по памяти знакомый номер. Не менявшийся, кажется, с тех времен, когда появились первые связь-карты.
— Да? — спросил сильно изменившийся с возрастом, но все еще знакомый голос.
— Привет, пап, — сказал Аркадий, стараясь понизить голос до еще недавно привычного шелеста. — У меня очень хорошие новости.
— Главное, ты живой, — чуть ворчливо сказал отец. — Это уже хорошая новость. И звучишь бодрее обычного.
— Я звучу гораздо бодрее, — сказал Аркадий уже нормально, не делая специальных усилий. — Просто подумал — а вдруг не узнаешь.
— Ничего себе… — отец запнулся. — Творец, у тебя голос стал, как у Сашки!..
— Возможно, — согласился Аркадий. Почему-то пришлось сглотнуть. — Я уже Сашкин голос не помню. Столько лет прошло. Пап, я чего звоню. Я здоров. Меня вылечили. Я сейчас сижу в машине у твоих ворот. Могу вот прямо сейчас зайти. Ты ведь дома?