Мутный вдруг усмехнулся. Усмешка была странная — не весёлая, а задумчивая. Он перестал теребить бороду, пригладил её ладонью. Откинулся на спинке стула ещё дальше, так что дерево жалобно скрипнуло.
— Дураки вы оба, — произнёс он негромко. — Слепые котята.
— Что⁈ — Карасёв даже остановился посреди комнаты.
Звонарёв приподнял брови:
— То есть как это — дураки? Мы только что подписали кабальное соглашение! Мы теперь почти бесплатно будем торговать какими-то приборами!
Мутный наклонился вперёд. В глазках антиквара появился хитрый блеск, такой бывает у торговца, который вдруг увидел выгоду там, где другие видят только убытки.
— Это нам ещё выгодой обернётся! — сказал он, понизив голос до заговорщицкого шёпота. — Большой выгодой!
Карасёв фыркнул:
— Какой выгодой? Мы будем торговать почти задаром! Пять процентов — это смешно! Мои приказчики больше воруют!
Мутный покачал головой, как учитель, объясняющий урок бестолковым ученикам:
— Подумайте своими куриными мозгами. Что сейчас больше всего волнует горожан?
— Водная хворь, — нехотя ответил Звонарёв.
— Правильно! Водная хворь! Люди боятся пить воду! Богатые покупают только из проверенных источников, платят втридорога. Бедные рискуют, покупают у перекупщиков и молятся. А теперь представьте…
Он сделал театральную паузу, обвёл взглядом компаньонов.
— Когда по городу пойдёт весть об этих приборах — а она пойдёт, ещё как пойдёт! Где, спрашивается, можно будет купить спасительное устройство?
Его собеседники молчали.
— Только у нас! — Мутный хлопнул ладонью по столу. Стаканы звякнули. — В наши три лавки ломанётся половина города! От простых ремесленников до богатых купцов! Каждый захочет защитить семью от отравы!
Звонарёв задумался. Пальцем машинально поправил очки.
— Ну придут. И что? Прибыли с приборов всё равно не получим. Пять процентов — это…
— А кто сказал, что прибыль будет с приборов? — перебил Мутный. Он уже улыбался во всю ширь, демонстрируя крепкие жёлтые зубы. — Эх вы, торгаши! Тридцать лет в деле, а думать не научились!
Он встал, прошёлся по комнате.
— Человек зашёл в антикварную лавку за тестером воды. Стоит в очереди — а очередь будет, уж поверьте! Ждёт. Скучно ждать. Осматривается. А кругом что? Красивые вещицы! Вазочка китайская — глаз не оторвать. Часы старинные — тик-так, тик-так, завораживают. Картина на стене, подпись известного художника…
Карасёв начал понимать. Лицо прояснилось, как небо после грозы:
— Точно! И пока человек ждёт, пока приказчик объясняет, как прибором пользоваться…
— Он уже присмотрел себе безделушку! — подхватил Мутный. — Или две! Или три! Где купил одно — обязательно присмотрит другое. Закон торговли!
Звонарёв добавил, оживляясь:
— А мы можем специально рядом с приборами выставить самый ходовой товар! Табакерки, броши, запонки.
— Вот! — Мутный торжествующе ткнул в него пальцем. — Наконец-то проснулись! А ещё подумайте, какую рекламу получим! Раньше к нам заходили только коллекционеры да перекупщики. Узкий круг, все друг друга знают. А теперь?
Он развёл руками, как актёр, изображающий вселенский размах:
— Весь город узнает наши лавки! «Это те самые антиквары, что спасают Синеозёрск от водной отравы!» Газеты напишут! На улицах будут говорить!
— И репутация улучшится! — воскликнул Карасёв, окончательно воодушевившись. — Больше не скажут, что антиквары только краденым торгуют!
— Именно! — Мутный вернулся к столу, плюхнулся на стул. — Мы станем благодетелями города! Героями! А герои могут и цены поднять на остальной товар. Скажем, процентов на двадцать. Для начала.
Настроение в комнате кардинально изменилось. Из подавленных жертв они превращались в азартных дельцов, учуявших запах прибыли. Глаза заблестели, плечи расправились.
Карасёв уже строил планы, размахивая руками:
— Надо витрины переделать! Тестеры на самом видном месте, а рядом мелкие безделушки. То, что глаз радует. И ценники красивые сделать!
Звонарёв кивал:
— И вывески новые заказать. «Официальный распространитель спасительных приборов» — представляете, как звучит! Золотыми буквами по чёрному полю!
Мутный добавил:
— И с газетчиками поговорить надо. Пусть напишут, как мы благородно откликнулись на призыв спасать горожан. Может, даже интервью дадим. Расскажем, как переживаем за здоровье простых людей.
— А что скажем про… ну, про вчерашнее? — Карасёв кивнул на отозванные заявления. — Если из полиции снова спросят?