Оно не ломало защиту сознания, а просачивалось сквозь неё, искало щели, слабые места.
Рефлекс Архимага сработал мгновенно, без участия сознания. Я создал «Покров тишины», то самое заклинание, которое спасло меня от визга пиявок в Синей дыре. Воздух вокруг головы уплотнился, создавая невидимый купол.
Не полная изоляция, я всё ещё слышал пение, но теперь оно звучало приглушённо, словно доносилось из-за толстой стены. Ментальное воздействие разбилось о защиту, как волна о скалу.
Теперь я мог трезво оценить ситуацию.
Вот и объяснение той панике, которая охватила рыбаков. Ментальное воздействие, которое сначала не позволило им убежать, а после превратило в безвольные куклы.
Гришка оставил попытки сдвинуть лодку. Выпрямился, отряхнул руки и повернулся к воде. На его лице тоже появилась улыбка, но жуткая, неестественная, будто нарисованная.
Кузьма бросил сети, перешагнул через них едва не зацепившись ногой и медленно пошел вперед.
Михей не двигался, но теперь я видел, он сопротивлялся. Жилы на шее вздулись, пальцы судорожно сжимались и разжимались. Он пытался не идти, боролся с наваждением. Но это была борьба человека с лавиной, героическая и безнадёжная.
Все пятеро начали движение к воде. Медленное, размеренное, синхронное, как марионетки на невидимых нитях. Их ноги утопали в мокром песке, оставляя глубокие следы, но они шли, не останавливаясь.
Помогать им прямо сейчас бессмысленно. Можно схватить, связать, запереть, но пока существо поёт, они будут рваться к к нему. Будут биться головой о стены, перегрызать верёвки, ломать кости, лишь бы добраться до источника пения. Я видел такое в прошлой жизни. Ментальное подчинение такого уровня не оставляет выбора.
Единственный выход убить певунью. Быстро, пока рыбаки не дошли до глубины.
Я схватил из палатки свою дорожную сумку с камнями внутри и двинулся к лодке, так быстро, насколько мог. Спать я лег, предусмотрительно оставив на себе из одежды только купальные шорты. Заранее подготовился к любым неожиданностям.
«Купальные шорты от Зиночки — лучше боевое облачение для Архимага!» — всплыла в голове дурацкая фраза. И это замечательно, что всплыла.
Такая мысль не может быть внушённой со стороны. Если в сознании есть место глупостям, значит оно свободно от ментального подчинения.
Лодка покачивалась у берега там, где я её оставил. За ночь она немного осела, нос зарылся в песок. Пришлось упереться плечом, толкнуть. Песок отпустил её неохотно, с громким чавкающим звуком.
Забрался внутрь. Днище было мокрым от росы, скользким. Нажал рычаг движителя медленно, плавно, чтобы не сесть на мель. Русалочий камень под лодкой откликнулся тихим шёпотом, засветился бледно-голубым. Лодка дрогнула, начала отходить от берега.
Туман сомкнулся за спиной. Берег исчез, будто его никогда не было. Теперь вокруг только серая вода и белые стены мглы. Мир сузился до крошечного пузыря видимости.
Я быстро открыл сумку и просто высыпал камни на дно лодки. Добролюбов или Кузьмич были бы в ужасе от такого святотатства. Но мне сейчас было не до церемоний.
Кто бы не прятался под водой, для меня он — просто добыча. Источник энергии, которую я намереваюсь выкачать.
Вода у борта забурлила. Из неё выпрыгнула Капля, стремительным движением создавая фонтан брызг. Её водяное тело искрилось даже в сером свете предрассветного тумана, переливалось всеми оттенками серебра.
«Сестра! Русалка! Поёт!» — восторженный голос зазвучал в моей голове. — «Капля идёт! К сестре!»
Для неё русалки родственные существа. Такие же водные духи, только более развитые, достигшие высшей формы. Как старшие сёстры, которых нужно слушаться и которым можно доверять.
Даже зачатки ментальной магии у Капли уже есть. Она может считывать эмоции, а не посылать свои, но это только начало.
Не дожидаясь моего ответа или предупреждения, Капля рванулась в туман. Её прозрачное тело оставляло за собой дорожку из брызг, которые сверкали в воздухе как рассыпанный жемчуг.
«Капля, нельзя!»
«Данила! Это сестра!»
«Стой!» — теперь следом за Каплей метнулся не просто мой голос.
Я отправил приказ, ослушаться которого было нельзя.
Но было уже поздно.
По симбиотической связи ударила боль. Резкая, жгучая, как от удара хлыстом по обнажённым нервам. Капля кричала не голосом, а самой сутью своего существа.
«Злая! Злая!» — меня захлестнула паника и обида. Страх маленького ребёнка, которого ударил тот, кому он доверял. — «Не сестра! Ударила Каплю! Больно!»