Добролюбов покачал головой с улыбкой. Напряжение последнего часа начинало отпускать его, и купец позволил себе расслабиться.
— Водяная сорока, — пробормотал он. — Чего только не бывает на свете.
— Среди её трофеев оказалась пробирка, — продолжил я, и улыбки мгновенно исчезли. — Запечатанная. С тем самым веществом, которым отравили вашу скважину.
Объяснить Добролюбову природу заражения я пока не мог. Для него и так картина мира менялась слишком быстро. Поэтому пришлось обходиться расплывчатым термином «заражение».
Добролюбов первым нарушил молчание. Он подался вперёд так резко, что ящик под ним опасно качнулся.
— Что⁈ Вы обнаружили пробирку с отравой⁈
— Именно поэтому я сразу заподозрил диверсию. — Я откинулся на раскладушке, чувствуя, как холодный бетон стены проникает даже сквозь рубашку. — Но не мог сказать прямо. Кто бы поверил в историю про водяного духа-клептомана?
Волнов присвистнул.
— И правда, попробуй объясни властям, что улику принёс водяной дух.
«Капля не крала!» — обиделась она. — «Блестяшка валялась! Никому не нужна была!»
— Человек, который вёз эту пробирку, сошёл в Синявино, — сказал я. — А через некоторое время тамошний водный завод оказался в руках Мергеля. Вот такое совпадение.
— Мергель? — Волнов нахмурился.
— Схема та же, — кивнул я. — Отравить воду, разорить владельца, скупить за бесценок. Но что интересно, тогда Капля выкрала пробирку, но заражение всё-таки произошло. Значит, или пробирок было несколько, или они предприняли новую попытку. Я думаю в этом случае они тоже не остановятся.
Если у диверсантов было несколько пробирок, они попытаются снова. Особенно когда узнают, что первая попытка провалилась.
Добролюбов сжал кулаки. На его лице читалась целая гамма чувств — гнев, страх, решимость. Но больше всего — оскорблённое достоинство честного купца, которого пытаются уничтожить грязными методами.
— Что же делать? — Добролюбов провёл рукой приглаживая волосы. — Как защитить скважину?
Волнов от возмущения вскочил с пола. Он прошёлся по цеху, размахивая руками.
— Я знаю что делать! — его голос гремел под высоким потолком. — Вызвать полицию! Пусть обыщут всех! Допросят каждого рабочего!
Он развернулся к Добролюбову, его глаза горели праведным гневом.
— Или давайте сами! Соберём парней понадёжнее, перетрясём подозрительных! Если что, я соберу старых приятелей Мигом выведут на чистую воду любую крысу!
Добролюбов задумался. Его пальцы забарабанили по деревянному ящику. Стук получался глухой, неритмичный.
— Может, и правда обратиться к властям? — медленно проговорил он. — Написать заявление, потребовать расследования…
Я покачал головой. План Волнова был прям и честен, как сам старый речник. Но в нашей ситуации прямота могла всё испортить.
— Это спугнёт настоящих преступников. Мергель не дурак. У него наверняка есть план отступления. Диверсанты просто исчезнут, как дым. А потом появятся в самый неподходящий момент.
— Но мы же не можем просто сидеть сложа руки! — Волнов всплеснул руками. — Они же придут снова!
— Именно этого я и хочу, — сказал я.
«План! План!» — радостно забулькала Капля. — «Данила придумает план!»
— Тогда что вы предлагаете? — Добролюбов наклонился вперёд.
— Сделать вид, что ничего не произошло.
— Как это? — Волнов недоумённо моргнул.
— Очень просто. Вернуть заражённые партии на склад, заменив их чистой водой. Возобновить производство. Объявить, что проблема была в технической неисправности — например, в фильтрах. И что теперь всё исправлено.
Волнов присвистнул. Звук эхом прокатился по цеху.
— Хитро! Они подумают, что отрава не сработала!
— Именно. — Я кивнул. — Решат, что состав оказался слабым. Или что вы не заметили заражения и продолжаете торговать отравленной водой. В любом случае захотят повторить попытку или проверить, получилось ли у них.
Добролюбов встал, прошёлся по цеху. Его шаги гулко отдавались от бетонного пола. Он остановился у одного из насосов, провёл рукой по полированному металлу.
— Рискованно, — пробормотал он. — Очень рискованно. Но… может сработать.
— Главное — создать видимость полной беспечности, — продолжил я. — Никакой дополнительной охраны. Никаких проверок. Обычная работа..
Добролюбов остановился посреди цеха, скрестив руки на груди.
— Допустим, я соглашусь, — медленно произнёс он. — Что дальше? Они придут, бросят заразу в скважину. И что?
— А дальше мы их поймаем, — просто ответил я. — С поличным. С пробирками в руках. Живых свидетелей, которые расскажут, кто их послал.