— Ты хочешь сказать, что адепты Единого готовятся к планарному путешествию?! — шокировано произношу.
[Вполне возможно — это изначально было его планом. Единый не думал защищать этот мир, поскольку изначально не собирался здесь оставаться, отчего и назвался чужим именем. Есть немало историй, когда добрый бог уводит свою паству в другой мир, чтобы спасти ее от уничтожения. Уже там его адепты назвали бы истинное имя Единого, и благодарности за спасение вполне могло бы хватить, чтобы он вновь воскрес.]
— Но я закрыл Врата и смысл куда-то уходить пропал, — задумчиво произношу. — Он должно быть был в ярости…
[Иметь во врагах бога, довольно занимательно…] — Чужак явно забавлялся. — [Вот только, если ты сам хотя бы полубог. Готовься к путешествию Магджи. И помни, если ты так не хочешь становиться моим адептом, я все еще открыт для предложений.]
Замерев, я с прищуром посмотрел на тьму вокруг. Чужак хочет камень душ Падшего? Похоже даже для него — это ценный приз. Вот только, доброго ангела он себе не стал просить. Хочет пристроить Падшего к себе в служки?
— Я готов обменяться, — неторопливо произношу, обдумывая каждое свое слово. — Душу Падшего ангела в обмен на твою помощь в борьбе с Единым. Меня вполне устраивают текущие наши отношения, и я пока не хочу становиться полноценным твоим адептом. Возможно, я этим камнем расплачусь за твою помощь?
[Меня вполне устраивает наша прежняя сделка.] — Прозвучало в ответ. — [Но, если она тебя она не устраивает, то ты вправе попросить ее изменить. Тем более, тебе есть чем заплатить. Но подумай вот над чем. Став моим адептом наши отношения никак не изменятся, зато я смогу тебе давать поручения, не боясь, что ты предашь меня и выберешь себе другого покровителя. Для тебя самого остатки мертвого бога бесполезны. Зато я готов обменять камень душ Падшего на Искру мироходца.]
— То есть мироходцы реально существуют? — пораженно переспрашиваю.
[Эти существа довольно редки, но все же порой попадаются. После войны Искры их осталось не так много, древние драконы позаботились, чтобы никто больше не смел бросить им вызов. Это была довольно кровопролитная война, которая затронула многие планы бытия. Я сам обменял искру Мироходца у древнего дракона на довольно ценный артефакт.]
— Что ты вообще про них знаешь? — осторожно уточняю.
[После войны с древними драконами фракция мироходцев сильно ослабла. Были времена, когда даже боги тряслись от страха, при их упоминании, но сейчас искры мироходцев светят уже не столь ярко. Молодняк так и вовсе можно спутать с обычными магами.]
Прозвучавшая информация была крайне интересной, как минимум я узнал, что мироходцы раньше действительно были силой. К тому же, существует некая фракция древних драконов, которая прищемила хвост столь могущественным существам.
— На что они вообще в реальности способны? — решаю уточнить, прежде чем принять решение.
[Вместе с даром планарного путешественника искра станет для тебя компасом, который не позволит тебе потеряться в планарном путешествии. К тому же, древние мироходцы обладают довольно невероятной способностью черпать силу из миров, с которыми они породнились. Я не смогу тебя этому научить, но есть шанс, что ты встретишься на своем пути с другим мироходцем и он поделится с тобой этим секретом.]
— Мне нужно подумать, — со вздохом произношу, решив пока отложить это решение.
Чужак ничего не ответил, он уже озвучил свое предложение, я вправе не согласиться. Хотя в целом информация про мироходцев, что они реально существуют, звучала довольно перспективно. Интересно, а можно будет встретиться в планарном путешествии с «выдуманными» персонажами и мирами?
На верфи во все стороны летели искры. Работники в три смены за восемь месяцев доделывали корабль. Небольшой маневренный рейдер, десять человек экипажа и под сотню десанта. Ракеты и даже парочка стационарных пушек. Вот только предназначался он не для моря.
Паладин в бело-золотых доспехах прибыл в порт. Как и обещал Единый, он ниспослал им ключ. Десять белых треугольных пластинок с красным камнем посередине. Эти камни не нравились Паладину, он подобное видел у того проклятого колдуна, но он даже не осмелился подумать, что священный артефакт мог быть замаран силой неверного.