Это край высоких снеговых гор, ледников, мрачных вечнозеленых лесов, край дождя и снега и внезапно налетающих шквалов.
Настал вечер. Магеллан решил послать на разведку два корабля: «Сан-Антонио» и «Консепсион».
Гомес решил, что настал его час. Подождав, когда «Консепсион» остался позади, Гомес вместе со своими сторонниками напал на капитана «Сан-Антонио», племянника Магеллана, Альваро де Мескита, ранил его и заковал в кандалы. Потом под покровом наступившей ночи он повел корабль «Сан-Антонио» на восток, вывел в открытое море и на всех парусах понесся на север.
Гомес спешил в бухту Сан-Хулиан, чтобы подобрать оставленных там главарей мятежа.
Но буря не дала Гомесу высадиться на берег, и предатели поспешили на север. Гомес пересек Атлантический океан и поплыл вдоль гвинейского берега. В Африке изменники запаслись водой и дровами. Пришлось ограничить рацион тремя сухарями в день. Появилась цынга. Десять моряков с «Сан-Антонио» погибли в пути. Погиб также один из пленных патагонцев (второй попал на «Викторию»).
6 мая 1521 года «Сан-Антонио» Добрался до Севильи.
Прибыв в Севилью, Гомес и его соучастники, чтобы оправдаться в своем предательстве, возвели на Магеллана обвинение в жестокости и властолюбии. Изменники утверждали, что Магеллан и не искал как следует пролива, а вместо того бесцельно вел армаду вдоль побережья Южной Америки, напрасно расходуя провизию, губя людей и подвергая риску королевские корабли. Кроме того, мятежники указывали, что во время пребывания эскадры в Бразилии Магеллан разрешил морякам торговать с туземцами и тем самым нарушил инструкцию Карлоса I, запрещавшую участникам экспедиции торговать с жителями стран, принадлежавших Португалии.
По поводу Альваро де Мескита, привезенного им раненым и в цепях, Гомес заявил, что тот первый ранил его кинжалом и что он, Гомес, защищая свою жизнь, принужден был пустить в ход оружие.
Альваро де Мескита был брошен в тюрьму. По словам историка того времени, Овиедо, капитан «Сан-Антонио» был даже подвергнут пытке. Напрасно старый Диего Барбоса пытался ему помочь. Часовые появились у дверей его собственного дома. Беатриса Магеллан была подвергнута домашнему аресту. Чиновники писали, что это делается «для того, чтобы она не могла бежать в Португалию, пока обстоятельства этого дела не выяснятся до конца».
Беатриса Магеллан вместе с маленьким сыном Родриго до конца своей жизни оставалась под домашним арестом (Беатриса умерла в марте 1522 года, сын ее умер еще раньше).
Правда, в результате расследования Эстеван Гомес, его товарищ Херонимо Герра, сделанный капитаном после того, как был смещен Мескита, и еще два предателя были арестованы, но их заключение было легким и непродолжительным.
Через два года после прибытия «Сан-Антонио» Диего Барбоса подал Карлосу I записку. Старый воин писал, что «бунтовщики были приняты очень хорошо и их содержат за счет вашего величества, в то время как капитан и другие, которые хотели служить вашему величеству, заключены в тюрьму и лишены правосудия… Это очень плохой пример, поражающий в самое сердце тех, которые делают все, чтобы выполнить свой долг».
Впоследствии Эстевану Гомесу была поручена организация новой экспедиции к берегам Америки. Новое предприятие Гомеса потерпело полную неудачу. Петер-Мартир д’Ангиера писал по этому поводу: «Я всегда подозревал, что Гомес — человек с суетным и легкомысленным воображением».
Но в 1534 году король пожаловал Гомесу рыцарское достоинство «в ознаменование замечательных заслуг, оказанных Гомесом армаде Магеллана во время открытия пролива в качестве проводника и главного кормчего».
А привезенный мятежниками насильно в Севилью капитан Альваро де Мескита просидел в заключении, пока не было завершено первое кругосветное плавание и не выяснилась, наконец, правда.
Измена Гомеса лишила Магеллана одного из лучших кораблей. Кроме того, на «Сан-Антонио» были запасы продовольствия и снаряжения, предназначенные для других кораблей. Далее, на ушедшем в Испанию корабле оказалось много сторонников Магеллана. Теперь он мог полностью полагаться лишь на Дуарте Барбоса и Серрано, большинство других командиров было ненадежно.
Но Магеллан ничего не знал о предательстве Гомеса. Когда «Консепсион» вернулся из разведки, Серрано сообщил, что ночь разлучила корабли, а утром он не видел «Сан-Антонио». Командир отрядил Дуарте Барбоса на поиски потерянного корабля.
Дуарте Барбоса высадился на берег, покрытый крупным песком и галькой. Дальше расстилалось торфяное болото, а за ним шумел лес. Ветры, постоянно дующие в одну сторону, пригнули и исковеркали деревья. Вершины деревьев тесно переплелись ветвями, внизу царил полумрак. В лесу было сыро и холодно. Моряки медленно поднимались в гору, увязая в мягкой и сырой почве, покрытой полусгнившими листьями и ветками, с трудом перелезая через трухлявые, усеянные грибами стволы деревьев. Иногда им приходилось идти по настилу из низкого, переплетенного между собой кустарника.