После боя и кровопотери накатила усталость, киммериец шел неторопливо, опасаясь встречи со стражей, так что добрался до башни Ормунда лишь через час. Наконец, он достиг цели и громко постучал в запертую дверь. В башне мага не спали, выглянули в крошечное окошко над дверью и впустили позднего гостя. Двое крепких слуг встретили киммерийца у входа.
— Кто ты такой, и что тебе надо в столь поздний час? — спросили его.
— Меня зовут Конан. Конан из Киммерии. Мне нужно встретиться с великим магом, — объявил варвар.
— Зачем?
— Сегодня он ждал человека, который должен был принести ему одну вещь. Вместо него пришел я. Доложите Ормунду.
— Проведите его ко мне, — раздался сверху спокойный голос мага. Он, по всей видимости, сразу вышел встречать гостя и все слышал.
Конан прошел следом за магом и сел на предложенную ему лавку. Ормунд предусмотрительно занял позицию за обширным столом. Двое слуг встали по обе стороны от хозяина.
— Ты принес мне камни из башни Ариантуса, — уверенно произнес маг. Он не спрашивал, а озвучивал то, что было ему хорошо известно. — Я обещал заплатить за них пятьдесят золотых. Ты готов, отдать мне камни за эту цену, или у тебя будут другие пожелания?
— В этих камнях с помощью черной магии заключены души людей, так? — спросил киммериец не допускающим возражений тоном.
— Откуда ты это взял? — Маг не собирался сразу же подтверждать чужие догадки.
— Я сам видел, как отлетала душа Вивейн, — мрачно ответил варвар. — И Ариантус подтвердил, что ее душа сейчас заключена в камне. А другие камни точно такие же, только цвет немного другой.
— Ладно, Конан из Киммерии, ты прав, — неохотно признал Ормунд. — Но что тебе с того? Ты не можешь воспользоваться своим знанием. А я могу. Поэтому я повторяю свой вопрос — ты согласен взять деньги, или тебе нужно от меня что-то другое?
— Я хочу, чтобы души этих людей получили свободу. Мне невыносима мысль о загробном рабстве!
— Они могли бы получить новую жизнь, — возразил маг.
— Нет, — твердо ответил варвар, — ни один из живущих не минует смерти, но смерть освобождает человека от земных оков. Я никому не позволю держать человеческую душу в посмертном рабстве.
— А тебя кто-то спрашивает, киммериец? Ты сидишь под прицелом арбалетов, а любой момент под тобой может открыться люк, отправляя тебя в каменный мешок, откуда не будет выхода.
Ты сейчас в полной моей власти. И почему бы тебе не уйти, пока тебе дают такую возможность, да еще и со щедрой платой? Я мог бы еще сдать тебя страже за злонамеренное убийство великого мага Ариантуса и поджог его башни. Ты догадываешься, каким будет решение правосудия Полентии за эти преступления?
— Меня не интересует правосудие, — мрачно ответил варвар. — Я привык отвечать за свои дела, и боязнь наказания не заставит меня отступиться от того решения, которое я считаю правильным!
Конан взмахнул рукой с метательным ножом, который он потихоньку достал из рукава во время разговора, но смертоносный бросок не состоялся — его рука замерла на полпути, как будто схваченная невидимой петлей. Киммериец скрипнул зубами и попытался уже открыто схватиться другой рукой за кинжал. Результат был тот же самый. Он замер в перекошенной позе, не в силах пошевелиться. По приказу мага, один из его слуг подошел к скованному волшебством варвару, достал у него из-за пояса пенал с камнями и почтительно подал его Ормунду. Тот приоткрыл крышку, с удовлетворением посмотрел на светящиеся шарики и перевел взгляд на Конана.
— Ну что, Конан из Киммерии? — спросил он. — Тебе не о чем больше торговаться со мной.
— Ну и что теперь? — ответил тот вопросом на вопрос. — Прикажешь своим холуям перерезать мне глотку? Но чем тогда, скажи мне, отличается великий маг от ночного грабителя, поджидающего одиноких прохожих в темном переулке?
— Успокойся. Ты сможешь беспрепятственно уйти от меня.
— Я не о том! Чего тебе не хватает в этой жизни, Ормунд? Власти? Могущества? Ради чего ты собираешься терзать души мертвых? Не пристойнее ли великому магу прославлять свое имя великими поступками? Дай свободу мертвым! Или ты не можешь этого сделать?
— Ты убедился, что не справишься со мной силой, — усмехнулся маг. — И пытаешься поймать в словесную ловушку?
— Если ты великий маг, то должен отличать игру словами от истинной правды! Или призрак могущества уже ослепил тебя? Взгляни сам — что хочешь сделать ты, и чего прошу я. И скажи сам себе правду — что достойнее?!
— Дожили, — хмыкнул Ормунд немного смущенно. — Варвар, живущий мечом и убийством, будет учить достоинству мага…
— Ты уходишь от ответа! Мне не надо лишних слов — я и так в твоей власти. Но скажи правду себе самому.
— Правду? — великий маг надолго задумался, потом продолжил: — Изволь. Ариантус делал поразительные вещи, и его достижения в области некромантии весьма велики. Я следил за его опытами с большим интересом и скрытым восхищением. Теперь я держу в руках результаты его исследований и могу их использовать. Но я вижу, варвар, что ты говоришь от чистого сердца и тоже в чем-то прав. И правота твоя даже более глубока, чем ты можешь понять. Некромантия действительно слишком опасна, чтобы выпускать ее в мир. Под контролем великого мага она еще может давать интересные результаты, но ведь никакие знания невозможно утаить. Ученики и помощники рассеют крупицы тайного знания, и из них вырастут поистине страшные всходы. Я стар и не раз думал о своей близкой смерти. Мне не хотелось бы продлевать свою жизнь пожиранием чужих душ, я слишком ценю свою личность. Очень к ней привязан. И не хотел бы превратиться в нечто нечеловеческое. И не хотелось бы, чтобы мою душу тревожили после смерти… Маг встал и открыл пенал.
— Не думай, что мне легко было принять такое решение! — Голос Ормунда звучал мощно и чисто. — Всем молчать!
Он простер над столом руки, и фигуру его стал медленно окружать ореол светло-желтого света. Не сотрясали воздух слова могущественных заклинаний, не клубились облака дыма от тайных снадобий, не загорался магический огонь в стоящих на столе тиглях, но из открытого пенала на столе стали один за другим подниматься тонкие лучики света, медленно тающие в полумраке, помещения.
Когда все кончилось, Ормунд взял в руки пенал и вытряхнул из него горсть пыли, оставшейся от магических камней.
— Вот и все, — потерянно произнес хозяин башни, глядя на пыль с каким-то недоверием.
— Ты поистине великий маг! — произнес Конан.
— Да? Ну, спасибо, варвар. Не думаю, однако, что мне захочется похвастаться этим деянием перед кем-то из моих собратьев по магическому искусству. — Колдун сгорбился и нахмурился. — Пожалуй, я оказался плохим чародеем, потому что уничтожил то, ради чего другие маги готовы платить любую цену. Впрочем, ты тоже плохой искатель удачи, Конан из Киммерии. Я не знаю, кто еще в этом мире отказался бы от денег в твоей ситуации. Проводи гостя, Орт, — обратился он к одному из слуг.
Орт и Конан спустились вниз, вышли из башни мага и не торопясь двинулись в ночную тьму. Мысленно переживая произошедшие события, киммериец с усмешкой размышлял о том, что никогда бы раньше не подумал договариваться с магами, а добившись своего, — ухолить прочь по-хорошему, не оставив за собой изрубленных трупов и дымящихся развалин.