– Вот и все, – проговорил Павел с усталостью и облегчением.
Инга приоткрыла глаза. Искусственный свет раздражал и вызывал боль, и пришлось зажмуриться. Но мага рядом, уставшего, раскрасневшегося и в пропитанной потом рубашке, она успела различить, как и виденную в больнице блондинку-целительницу.
Эмпат лежала все в том же зале, совсем рядом с обитой бархатом скамейкой. Сверху раздавался звон бокалов и, кажется, хлопки пробок шампанского.
«Где-то жизнь продолжается»… Последняя связная мысль, после которой наступила темнота.
Очнулась Инга в незнакомой комнате. На кровати с балдахином, через который виднелась фреска в виде человека на коне, протыкающего на скаку змея.
Инга медленно села. На ней был какой-то непонятный халат с разрезом на спине. Болели сгибы локтей. Хотелось есть, но на стоящей у кровати тумбочке не лежало ничего съедобного, только пара газет и огрызок яблока.
Чувствовала она себя… Странно.
Что-то появилось внутри. То, чего никогда раньше не было. Что-то сродни ощущению, когда после хорошего сна и доброй еды выходишь на крыльцо деревенского дома, смотришь на лес и речку и чувствуешь, сколь много еще можешь сделать. Странная сила в теле…
Инге казалась, что она может поджечь тумбочку взглядом. Или заставить окно раскрыться. Или сделать так, чтобы огрызок яблока рванулся к мусорке у двери…
Она вытянула руку, словно и правда могла повелевать предметами, не касаясь их.
Огрызок дернулся – и слетел с тумбочки.
Прямо под ноги Надежде, зашедшей в… комнату? Палату? Судя по видневшемуся за окном знакомому внутреннему двору – второе.
– Знаешь, одного этого хватит, чтобы признать в тебе с Пашей одну кровь, – усмехнулась десятница, усаживаясь на стул для посетителей, – он вечно использует свои силы вместо веника и чаще всего делает это так, что веник справился бы лучше.
Инга смутилась. Глупо вышло… Да и силы внутри как-то поубавилось.
– Алиса крайне точно подсчитала время твоего пробуждения, – как ни в чем не бывало продолжила десятница, – впрочем, она тебя и вводила в искусственный сон, так что этого следовало ожидать. Держи, – Надежда протянула Инге что-то похожее на большой йогурт с одноразовой ложкой, прикрепленной к крышке. – Это тебе точно можно, а остальное – как скажет Звягинцева.
– Спасибо, – Инга чуть помедлила.
Хотелось ущипнуть себя за руку. В словах женщины чувствовалось что-то странное. Что-то мягкое.
– Не за что, доченька.
Инга едва с кровати не свалилась.
Надежда же засмеялась. Громко и совершенно беззастенчиво.
– Ладно, не буду так больше говорить, а то тебе волнения не полезны и все такое. Но вообще-то имею полное право. Как мачеха.
Инга сглотнула.
Она не врала. Десятница говорила правду.
Но… Как же…
– Расслабься. И ешь, а то потом придет Алиса, и будут тебе осмотры и уколы.
Инга решила все-таки последовать совету. Бурчащий живот заставил. Но и ответы на вопросы получить хотелось. Правда, эти вопросы еще поди сформулируй.
– А… почему я тут? И это яблоко, я…
Надежда остановила ее жестом. Поднялась, подошла к двери и нажала на кнопку в ручке. По помещению пронеслась волна горячего воздуха, резонировавшего с чем-то внутри Инги.
– Что-то чувствуешь? – с любопытством спросила Надежда.
– Наверное… Что это?
Десятница усмехнулась.
– Думаю, что магия. Я не эксперт в этом, знаешь ли. Но, если очень коротко, – из-за твоих приключений и действий Лопухова, как я поняла, был снят какой-то блок, который до того скрывал твой магический потенциал. Но так как этот блок был снят криво и случайно, то все пошло несколько не по плану, и вот ты тут. Алиса тебя усыпила, чтобы что-то там стабилизировалось, но коль ты пришла в себя, то тебя, скорее всего, отпустят домой. И хорошо, а то скидка, конечно, у Паши есть, но все же лучше тут не разлеживаться без надобности.
Инга сглотнула. Это сколько она должна?..
– Я отдам…
– Нет. Паша против. Ты же теперь его незаконнорожденная дочь. К тому же он теперь отказывается отпустить тебя ко мне в управление даже во время отпуска, так что подработки тебе не видать, а зарплаты у особистов не слишком высокие, знаешь ли. Не бери в голову.
Инга накрутила локон на палец.
Павел же хотел, чтобы она была как можно дальше. А теперь… что? Да и… Она чувствует ложь. Все еще. Это магия? Или нет?
– Не бери в голову, говорю, – отмахнулась десятница, – все образуется, со всем разберемся. Обещаю воспитывать только по выходным и праздникам. Наверное. Как бы то ни было – добро пожаловать в семью Войцеховских. Семейных торжеств, гор золота, приемов и светской жизни не обещаю, но у нас не скучно.