Словно в ответ на ее слова с танцевальной площадки донеслось не слишком хорошо слышное объявление… А потом оркестр неожиданно заиграл знакомый Инге мотив. Что-то из рок-музыки, правда, несколько измененное и замедленное. Знакомая группа…
– Василь, я когда-то обещала тебе танец, – обратилась Владлена к покрывшемуся красными пятнами Демычу, – и хотя нам было по четыре и отец раскритиковал мой выбор будущего жениха – слово я держу, так что идем. И нет, «я не умею танцевать» – не оправдание. Медляк под «Скорпионов» танцевать умеют все. И не надо так смотреть. Должна же быть хоть какая-то польза от моего побега в клуб? Идем, Дема. И мой жених не против.
Матвей неожиданно подмигнул – и протянул руку Кюн.
Та едва не поперхнулась очередным огурцом. Скосила глаза на Ингу, но эмпат отчаянно замотала головой.
– Я не танцую!
Инга чувствовала, что еще мгновение – и Кюн превратится и сбежит в ужасе.
– Хозяевам дома не принято отказывать, – подмигнула Демидова. – Один танец. Идемте! Я что, зря, что ли нужную аранжировку полдня искала?
Демыч, все еще красный, медленно поднялся со стула, угловато двигаясь в явно очень непривычном фраке. В этом наряде с бутоньеркой аналитик походил на шафера. Он неловко подал руку Владлене, которая с улыбкой обхватила его ладонь и потянула за собой.
Матвей протянул ладонь Кюн. Щенок с какой-то тоской посмотрела по сторонам, но потом все же поднялась.
– Нет, правда, я ужасно танцую, – пробормотала оборотень.
– Это не имеет значения, – заверил Матвей и повлек ее следом за Владленой и Демычом.
Инга улыбнулась. Дочь хозяина особняка теперь не та бледная тень, которую эмпат видела в больнице. Вот и хорошо.
Долго наслаждаться одиночеством и десертом не дали.
– Негоже такой красивой девушке сидеть в одиночестве, – Михаил Лопухов отложил телефон, – приглашаю на танец.
Инга почувствовала, как вспыхнули щеки. Сила, бегущая по венам, стала чуть ощутимой в ответ на непрощенные эмоции.
Михаил, поднявшийся со своего места, был весьма хорош собой. Похож на… Неважно на кого. И улыбался искренне. И предлагал не из вежливости, а, кажется, просто почему-то ждал, пока Кюн уйдет.
– Я не танцую.
– Я тоже незнаком с нынешними композициями, – обезоруживающе улыбнулся Михаил. – Может быть, попробуем познакомиться вместе? Всего один танец.
Инга кинула взгляд на нелепую дамскую сумочку, висевшую на спинке стула. Подумала о своем платье, пребывание в котором приходилось терпеть, а уж сколько его выбирали… Вспомнила все правила этикета, все эти реверансы и формулировки.
Какая-то компенсация за это положена, так? Не только вкусная еда же...
– Наверное. Можно попробовать...
Михаил подошел и протянул руку. Инга в ответ старательно скопировала жест Кюн.
Она чувствовала странно, идя рука об руку с незнакомым юношей в дорогой одежде.
Танцевать с ним оказалось еще более странно, пусть и играли знакомые Инге простые песни. И, кажется, остальные не ожидали такого выбора композиций и пытались подстроиться под ритм, как могли.
Инга танцевала с Михаилом. Потом – с Демычем. Потом опять с откуда-то вынырнувшим Михаилом. Потом обсуждала с Владленой современную музыку, а с Матвеем, Кюн, Демычем и Михаилом – старые книги. Потом появилась девушка чуть постарше Инги, принесшая с собой рассуждения об английских классических детективах. Потом речь зашла о реалистичности описанного в книгах, потом еще о чем-то…
На удивление, вечер прошел не так уж и плохо. Совсем не плохо. И платье, наверное, стоило таких мучений.
Пожалуй, Инга точно не отказалась бы попасть на такое мероприятие еще раз. Через пару месяцев, не раньше. Но в следующий раз она точно наденет что-то более привычное.
Уже вернувшись вместе с Надеждой и Павлом в свой – странно думать именно так – дом в старом центре, Инга неожиданно обнаружила, что в закрытой вроде бы сумке появилась фотография.
На ней Толик и близнецы стояли на фоне какого-то сгоревшего особняка, на удивление сильно напоминавшего «Приют Сердца». На обороте кто-то написал печатными буквами:
Все тайное станет явным. Тебе не уйти от судьбы.
Инга подумала, подумала – и показала фотографию Павлу и Надежде.
– Попробую найти что-нибудь по своим каналам, – озабоченно проговорила десятница. – Но ничего не обещаю.
Павел только усмехнулся.
– От судьбы не нужно уходить. Ее стоит встречать, и лучше – не в одиночку. Только и всего. Не б-бери в голову. Завтра, наконец, отпуск, а со всем этим как-нибудь разберемся.