Инга, все это время вслушивающаяся в слова мужчины, без особой охоты кивнула. Она чувствовала, что Антон Сергеевич уже построил не один и не два плана. Она, Инга, была его призом, его возможностью для чего-то большего… Его инструментом. Довольно цинично, но честно.
Поняв, что ответа не будет, Антон Сергеевич продолжил:
– Я доверяю словам вашего друга, но все же хотел бы провести небольшой тест. Я буду говорить о некоторых вещах, а ваша задача – указать, правдивы они или нет. Можете озвучивать все, что почувствуете. Анатолий упоминал, что вы способны ощущать не только истинность сказанного, но и эмоции говорящего. Итак, начнем.
Инга, ожидавшая чего-то подобного и все время искавшая подвох в словах «работодателя», сосредоточилась. Она умела это делать с детства, «пробуя на вкус» слова, сопоставляя приходившие от сказанного образы и цвета с составленной за годы «энциклопедией» расшифровок этих образов. Объяснить процесс она никогда не могла, но объяснений не требовалось. Требовалось просто делать то, что она умела.
– Давайте начнем с простого. Итак, день рождения отца моей нынешней жены – шестого августа. Что скажете?
Несложно, совсем несложно. Инга чувствовала эмоции Антона Сергеевича, сильные эмоции, пусть и не заметные внешне.
Любопытство. Желание испытать и надежда на то, что все удастся. Подозрения разом и в излишней сложности теста, и в том, что Толик мог проговориться и подсказать ответы. Уверенность: на каждый исход «теста» у этого человека имелся свой план.
Амбициозный. Впрочем, другие на такой дом и не зарабатывают.
– Вы не знаете наверняка, – Инга позволила себе короткую улыбку, – предположу, что ваша жена не уверена в том, родившийся шестого августа мужчина действительно ее отец.
– О, а вас не проведешь. Прекрасно! Давайте еще пару фраз, на всякий случай. Как вам такое: я рос в окружении лошадей?
Инга задумалась, пытаясь понять разматывающуюся спираль ощущений.
– Лошади были, но в ином смысле… – она попыталась объяснить то, что чувствовала. – Что-то неживое. Игрушки или машины.
– Великолепно! И последнее: пять лет назад мой шофер уволился из-за низкой оплаты.
Теперь Инга думала дольше, но после паузы все-таки озвучила все пришедшее в голову:
– Это правда, но тут злость. Предположу, что дело в женщине, а не только в деньгах.
Этот Антон Сергеевич только предполагал мотивы своего шофера, и потому выудить хоть что-то из сказанного оказалось нелегко. Но все же она не ошиблась – стоило упомянуть женщину, как лицо «работодателя» исказили удивление и досада, но он быстро пришел в себя и хлопнул в ладоши.
– Замечательно! Возьмите контракт, – Антон Сергеевич указал на папку, лежащую на столе, – ознакомьтесь, почитайте. Подписывать сию же секунду не заставляю. Ознакомьтесь и дайте свой ответ Анатолию. Он же вас и отвезет куда скажете. Увы, пока официально вас оформить не могу, но контракт – заверенная бумага по слову моему, так что в случае необходимости вы можете обратиться в суд или обнародовать все детали и весьма меня подставить. Теперь все в ваших руках. Мне же нужно идти.
И с этими словами довольный общением хозяин дома покинул гостиную. Инга чувствовала, что он собирался использовать ее способности максимально широко и не намеревался экономить ни на оплате, ни на издержках.
Не этого ли она хотела всю жизнь: хороший доход, человек, который ценит ее способности, «свои» в лице Толика и близнецов рядом?
Но бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Надо все прочитать и обдумать. Поэтому Инга вежливо отказалась от чая и, найдя ожидавшего на веранде Толика, попросила подвезти ее до супермаркета рядом с хостелом. Положила папку с контрактом поглубже в рюкзак – и покинула богатый дом.