Глава 1. Часть 1
Если бог существует, то ОН смотрит не туда. Ведь это существо, спокойно сидящие на скамье и смотрящие на картину перед собой, не могло быть гласом божьим. Его простые черты: морщины на лице, впалые щёки, как у больного, глаза, скрывающие глубоко внутри себя знания, недоступные большинству людей, - могли ошибочно показаться добрыми и совсем безобидными. Однако аура, как черный шлейф космического ничего, и лёгкие незамысловатые движения, полные власти, раскрывали его настоящую сущность. И ведь даже не пытается притвориться старцем, что рьяно борется с человеческой алчностью. Мелисса боялась и ее сердце, как верный слуга, безошибочно подстраиваться под настроение госпожи, отбивая тревожную музыку.
"Тудум, тудум, тудум"
Ноги неохотно отзывались мысленным приказам; а едва заметная улыбка с трудом держалась на ее лице. Мелиссе мерещились демонические черты, когда огонь в светильниках, играючи отбрасывая на епископа свет, освещала его спокойное лицо. Он продолжал смотреть на картину даже тогда, когда девушка стояла совсем рядом. "Так даже лучше" - подумала Мелисса. Быстро поклонившись старому епископу, она шепотом заговорила:
- В-все готово, епископ Леннарт, - голос предательски дрогнул.
- Ох ты ж, не бойся меня, дитя. Разве я похож на демона? - Он медленно повернулся. Его глубоко посаженные глаза обратили свой взор на Мелиссу; толстые, седые брови нависали над маленькими, карими глазами.
Бестелесная рука подбиралась, протискиваясь между складок строгого платья, к ее горлу. Кастлявые пальцы, постукивая по ключице, как незрячий крот, нащупывали удобную опору для последнего рывка. Мелисса глядела на это наваждение с приоткрытым ртом и переведя удивленный взгляд на черные - бездонные зрачки епископа - глубоко вздохнула. Рука развеялась в самый последний момент, успев слегка стиснуть мертвые пальцы на бледной шеи девушки.
- Что вы. Что вы. Ни в коем случае. - отчужденно ответила Мелисса, пытаясь осознать, что с ней происходило.
- Вот именно - добродушно улыбнулся старец в золотой рясе, отчего по телу девушки пробежали мурашки. - Эх, пора идти к вашему магу, - в миг исчезнувшая улыбка превратилась во властный оскал.
Золотые искры мелькнули перед глазами Мелиссы, когда епископ с невероятной скоростью пронесся мимо, или... ей, скорее всего, показалось. Она отдернула себя от глупых мыслей, когда увидела, неподалеку, тяжело ступающего на каменные плиты, старика. "Наверное, я уставилась в одну точку, от пробирающего до самых пят страха, и поэтому не заметила прошедшего мимо мужчину."
- Кхм, епископ Леннарт, прошу прощения, но вы забыли заплатить. - Мелисса сказала это не подумав - привычка взяла верх над разумом.
- Ой, моя седая голова - Укоризненно покачал головой епископ и достал из кармана рясы монету, - Вот, как у вас и написано: "золотой за прием". - Вложив монету на протянутую ладонь, старик схватил Мелиссу за руку, нехарактерной для пожилого человека силой.
Он пристально рассматривал ее тело, а она боялась даже пошевелиться. Хмыкнув и кивнув своим мыслям епископ Леннарт отпустил Мелиссу.
- Не ошибся... Ну что ж, мы ещё увидимся, дитя.
- Кошмар! - вскрикнула оставшаяся в одиночестве Мелисса. Закатив рукава тёмно-синего пальто, она увидела посиневшие следы от хватки старика. - Как же больно! - взвыла Мелисса, проклиная епископа. От лёгких прикосновений болезненная синева моментально реагировала, втыкая в руку множество ядовитых шпаг. И даже сплетённое исцеляющие заклинание - лёгкая зелёная дымка - никак не могло помочь. - Проклятье!
С очередным прикосновением и болезненной отдачей, в голову пришло решение проблемы с рукой. Как же она могла забыть о силе своей подруге! Вера была самой способной ученицей из всех воспитанников мага. "Она, скорее всего, способна исцелить это... проклятье?"
С очередным поворотом. С каждым пройденным метром. Боль немного, но усиливалась. Мелисса чувствовала, как стены сужаются; а светильники пылают невыносимо ярко. Закатив рукав, она ещё раз убедилась в распространении синевы. И крепко сжала челюсть, когда в очередной раз боль напомнила о себе.
Мелисса с уверенностью могла сказать, что была сильной девушкой. Всё-таки пройти такой жизненный путь не каждый мог: родители погибли у нее на глазах; из-за пробудившихся магических способностей все родственники от нее отвернулись; ни один детдом не хотел брать на себя такой грех, как ребенок с даром; выживание в трущобах закалил ее боевой характер. Она давно не плакала, но стоя на коленях у дверей свой комнаты - чувствовала, как стекали мокрые дорожки по её бледному лицу. То были слёзы облегчения. В этот самый момент ей хотелось утешение - побыть маленькой куколкой, за которой заботливо ухаживала ответственная девочка.