— Девяносто процентов? То есть вы фактически предлагаете мне долю в моей же компании?
Он сдержанно улыбнулся:
— Поверь, это очень выгодное предложение. Ты останешься руководителем, мы возьмём на себя все расходы и дадим вам ресурсы. Через год ваша десятая часть будет стоить в разы больше, чем сейчас весь ваш проект.
— А если я предложу вам пять процентов за те же деньги? — бросил я, слегка приподнимая бровь.
Наступила тишина, на мгновение показалось, что в комнате даже воздух застыл. Второй переговорщик — тот, что помоложе, бросил короткий взгляд на коллегу.
— Так не работают венчурные инвестиции, барон Резников, — проговорил он, — без нас МагНет будет лишь хорошей идеей без реализации. Мы вложим миллионы в рекламу, наймём лучших программистов из МосНекронета. Вы же не сможете тягаться с другими корпорациями.
— Любопытно, — я откинулся на спинку кресла. — Если без вас моя идея ничего не стоит, зачем вы так отчаянно хотите её купить?
Лёша незаметно ткнул меня под столом коленом, пытаясь призвать к осторожности. Но я уже видел, как меняется тон переговоров. Молодые инвесторы перестали улыбаться.
— Послушай, Тим, — сказал блондин. Ого уже я просто Тим. Ну-ну. — Мы можем купить вашего ближайшего конкурента и выпустить похожую сеть. Вам придётся закрыться или продаться задёшево. Или… мы можем использовать связи в МосНекронете, чтобы МагНет просто не получил лицензию. Вы уверены, что хотите воевать с нами?
Я сделал последний глоток кофе.
— Уверен.
Встал из-за стола, жестом приглашая Лёшу следовать за мной.
— Похоже, мы не договоримся. Хорошего дня, господа.
— «Н» — наглость… — блондин осёкся, — ладно, понятно. Тогда, полагаю, наш разговор окончен.
Он даже не пожал руки. Молча встал и вышел. Крепыш и второй последовали за ним, негромко проклиная мою глупость.
— Если бы не ярмарка, вызвал бы тебя на дуэль, — бросил он перед тем как выйти за дверь. — Чтобы знал, как с благородными общаться.
Я почувствовал, что внутри меня побежали мурашки адреналина.
Как же приятно выводить из себя таких высокородных! Надо будет, конечно, сто раз ещё проверить, не слишком ли я дерзил, но пока всё шло по моему плану.
Я, когда был инвестором в прошлом, видел сотни таких сделок: если серьезный игрок слишком жадно хочет всё, значит, чаще всего у него большие проблемы с конкуренцией. Так что я не боялся.
Зато Лёша боялся за нас обоих:
— Ты что творишь, а⁈ — сорвался он на крик. — Мы могли сейчас подписать шикарное соглашение! Десять процентов — это довольно много!
— Да? Для кого? — рассмеялся я. — Мы бы остались с крошечной долей в своём проекте, а они бы вертели нами как хотели. Я не хочу быть наёмным рабочим на своей же идее.
— Тим, у них ресурсы! Они бы нас развили! Почему ты такой упрямый?
— Потому что я знаю рынок, — отрезал я. — Не кипишуй. У нас ещё всё впереди.
— Да что у нас впереди⁈ Мы уже дважды отказались от гигантов рынка! Кто ещё может дать нам шансы?
— Я, — ухмыльнулся я, показывая на себя большим пальцем. — Я и наша крутая команда. Ты скоро увидишь, всё будет на высшем уровне.
Я вышел из переговорной. Леша следом, прихватив с собой папки с контрактами. А в коридоре нас тут же подкараулил человек из АстраКодекса, судя по нашивкам. Но я быстро отмахнулся:
— Извините, мы уже все решили. Спасибо.
С этими ребятами вообще связываться было нельзя.
На лице аристократа отразилось раздражение, но он не стал настаивать. Лёша закатил глаза, явно обвиняя меня в слишком быстрой отмашке. Я же просто понимал, что они хотят того же, что и первые компании — всё скупить. А я не собирался продавать.
Спустя ещё минут двадцать стало ясно: никто больше к нам не идёт. Инвесторы явно заняли выжидательную позицию. А ведь ярмарка продолжалась: шли одни презентации за другими, зал гудел, а к нам — больше никто не подходил. И я подозревал, что это АрхМагнетикс и НоваКод всех отпугнули.
В конце концов, когда вечер близился к финалу, я первым сказал:
— Ладно, думаю, тут нам больше делать нечего. Пошли, Лёш.
— Да, пошли, — огрызнулся он. — Вышли, называется, с пустыми руками. Такое позорище.
— Какое позорище? Ты слышал, какие овации мы сорвали? Да мы главные звёзды дня!
— Но мы ничего не подписали, никакого контракта!
— Бывает. В следующий раз будет лучше.
И мы покинули ярмарку. На такси добирались до нашей штаб-квартиры — старой трёшки, оставшейся в наследство Максу от бабули. Это, конечно, высокопарное название — штаб-квартира — но других мест у нас не было.