Это было светлое помещение. По левой стороне — огромные окна, между которых стояли высокие шкафы с лабораторной посудой. Самые разные флаконы и колбы — все, что используют профессиональные зельевары. Справа тянулся единый длинный шкаф для реактивов. Часть полок скрыта деревянными дверцами с рунными символами, часть — за матовым прозрачным стеклом, часть вообще не имела какой-либо защиты. Посередине комнаты — огромный каменный стол, над которым висят гроздья магических светильников. В дальней части комнаты на специальных веревках развешены пучки трав. Северус никогда не был в такой шикарной лаборатории. В Хогвартсе классы зельеварения были ничуть не меньше, но там для каждого ученика предполагалось отдельное рабочее место, а здесь же все огромное пространство для него одного.
— Лаборатория старая, — говорил за его спиной Стивен. — Как легко догадаться, оформили ее еще в тысяча восьмисотых годах, когда перестроили поместье. Чуть позже осмотритесь здесь, сами проведете инвентаризацию. Скорее всего часть ингредиентов придется выкинуть. Шторы, разумеется, закрываются.
Он заклинанием задвинул тяжелые портьеры на одном из пяти окон. В лаборатории сразу стало темнее. Северус восхищенно подумал, что ради таких условий можно было добровольно сдаться Блэкам в рабство. Здесь же есть все! Ингредиенты — далеко не самое главное для хорошего зелья. Сколько раз все упиралось в дорогостоящее оборудование?
Затем управляющий вместе с ним поднялся по лестнице. На втором этаже оказался еще один длинный коридор со множеством дверей с обоих сторон. Стивен указал ему на ближайшую дверь. Новая комната Северуса. Сказал, что можно пользоваться услугами домовика по имени Торопыга, а затем ушел в противоположную сторону, заниматься другими делами.
В доме, где Северус вырос, у него была своя комната — крошечная каморка на втором этаже их маленького дома. Но он часто делил комнату с матерью, которая сбегала к нему от пьющего отца. В Хогвартсе их жило по четверо, так что ни о каком уединении и речи не было. А здесь было просторно. Двуспальная кровать, большой шкаф, у окна письменный стол и пустой книжный шкаф. Здесь же — пара кресел у кофейного столика. Завтракать и обедать он будет, скорее всего, здесь. Ну или тоже ходить в гости, что маловероятно, ведь этажом ниже Северуса ждет огромная лаборатория, о которой он раньше мог только мечтать.
Что-то изменилось после той истории с судом. Лили почувствовала это сразу, но до сих пор не получалось уловить, подобрать название этому ощущению. Сириус начал относиться к ней несколько иначе. И это «иначе» грело сердце, заставляло стыдливо краснеть и пугливо замирать… заставляло любить его еще сильнее. Вроде ничего существенно не поменялось. Но при этом сама Лили понимала, что они словно становятся ближе.
На рождественские каникулы уезжали в поместье Блэков. Впервые Лили собиралась провести любимый праздник вне дома. Было немного стыдно — перед Петти в первую очередь. Та ее напрямую не винила, но были в ее письме отголоски обиды. Петти выбила себе выходные на Рождество, чтобы встретить праздник с семьей. А у Лили теперь другая семья. Непривычно было осознавать это.
Вальбурга встречала их на перроне. Обняла, немного строго осмотрела Лили, но кивнула с одобрением. Зимнее пальто ей выслали почтой — белоснежное, с рыжим лисьим воротником, оно расширялось от талии крутыми волнами, повторяя традиционный женский силуэт. Такая уж мода у магов — плотно облегающий верх и широкая юбка. Лили старалась делать вид, что не замечает любопытных взглядов, что повсюду сопровождают Блэков, и у нее даже неплохо получалось. Сириус, уложив ее ладонь на сгиб локтя, несильно сжимал пальцы. Эта поддержка — невысказанная, но столь волнительная, позволяла Лили больше думать о нем, чем о всеобщем внимании. Школьники на нее уже насмотрелись. Сейчас глазели взрослые.
Лили мельком увидела, как Северус подходит к управляющему Блэков. За все это время они так ни разу и не поговорили. Лили чувствовала, что им нужно обсудить все произошедшее за последнее время, но делать первый шаг она не желала. А он медлил. Или, быть может, боялся чего-то?
Аппарировали домой с небольшого магического кафе около вокзала. Стандартные чары отвлечения внимания не слишком помогали Лили. На нее смотрели даже маглы. Сириус расхохотался, когда какая-то девочка показала на Лили пальцем и назвала принцессой.
Но едва Лили оказалась дома, ее ждали совсем другие хлопоты.
— Лилс! — Белла налетела на нее, едва не сбив с ног.
Мазнула быстрым поцелуем по щеке, тут же обняла Сириуса, а уже в следующую секунду взъерошила волосы Регулуса. Как всегда шумная, яркая, эмоциональная. Она начала болтать сразу же. Похвалила пальто, спросила об успехах, пожаловалась на скуку. Лили не могла не улыбаться. Белла была резкой, делила мир строго на своих и чужих, не сдерживала эмоции, не скрывала правду, любила и ненавидела открыто. И к ней люди относились так же. Ее враги ненавидели ее открыто. Называли вульгарной, слишком шумной. Лили же, попав в категорию друзей, наслаждалась открытостью новой родственницы.