Боль пронзила мою талию, поднимаясь к груди. Стиснув зубы, я перевернула Дерека на живот, держа одну руку под его бедрами и схватившись другой за грудь. Он был тяжелее, чем выглядел, около семидесяти килограмм.
— Эй, леди! — сказал ребенок с перьями в волосах.
Дети стояли, прижавшись друг к другу. Мы должно быть ужасно выглядели, Дерек, обнаженный и больше не волосатый, и я, вся в крови и со все еще дымящимся мечом в ножнах.
— Вам нужна помощь? — спросил ребенок.
— Да, — ответила я охрипшим голосом.
Он подошел, поднял ноги Дерека и оглянулся на свою шайку.
— Майк.
Майк сплюнул в сторону и сделал смущенный вид.
Дети с перьями уставились на него.
— Майк!
Майк сплюнул снова, для эффекта — слюны было не так и много — чтобы дошло, и неуклюже схватил Дерека за плечи.
— Держи его за подмышки, — сказала я.
Он посмотрел на меня, страх плясал в глазах, но он стиснул зубы и поменял хватку.
— На три, — пробормотала я. — Три.
Мы подняли. Мир завертелся в вихре боли, а Дерек был перекинут через спину Фрау. С ним все будет хорошо. Вирус ликантропии вылечит его, и завтра утром он будет как новенький. Я же наоборот… Влажное кровавое пятно растекалось под моей курткой с тревожной скоростью. Если кровь начнет капать, я окажусь в море проблем. И, как минимум, мне все еще было больно.
— Спасибо, — пробормотала я детям.
— Меня зовут Рэд, — сказал ребенок с перьями.
Я засунула руку в карман штанов. Пальцы нащупали карточку. Я протянула ее ему, стараясь не обтереть ее о кровавое пятно на рукаве. Не моя кровь. Дерека.
— Если вам когда-либо понадобится помощь, — сказала я.
Он торжественно взял ее и кивнул.
- Гильгаме́ш— царь (лугаль) шумерского города Урука, правил в конце XXVII — начале XXVI веков до н. э. Гильгамеш был правителем, чьи деяния завоевали ему такую широкую славу, что он стал основным героем шумерской мифологии и легенд. Современные учёные часто воспринимали его легендарным персонажем, а не реальным человеком и правителем.
НА ЛЕСТНИЦЕ БЫЛО ТЕМНО, КАК В ПРЕИСПОДНЕЙ.
Я взбиралась по ней, распределив вес Дерека на спине, сгибаясь под правильным углом, чтобы боль была терпимой. Я тащила Дерека и сумку вверх, по ступеньке за раз, пытаясь удерживать угол наклона и проверяя, куда ступаю. Возможно, оборотень и выживет, если сломать ему шею. Но я нет.
На лестничной площадке я остановилась, чтобы перевести дух, и взглянула на свою дверь.
На ступеньках сидел мужчина, прислонившись головой к стене.
Я аккуратно опустила Дерека на пол и выхватила меч. Грудь мужчины поднималась и опускалась в плавном, равномерном ритме. Я неслышным шагом поднялась по лестнице, дыша сквозь стиснутые зубы, пока не разглядела его лицо. Крэст. Он не проснулся.
Я шлепнула плоской частью клинка Убийцы его по голове. Когда просыпаюсь сама, первым делом, прежде чем открыть глаза, незаметно нащупываю меч. Крэст просыпался с непозволительной медлительностью, как человек, непривыкший к опасности. Он моргнул, подавил зевок и прищурился, глядя на меня.
Я дала ему время себя узнать.
— Кейт?
— Что ты тут делаешь?
— Я приехал, чтобы забрать тебя на ужин. У нас было назначено свидание.
Чёрт. Совершенно забыла про свидание.
— Ждал до десяти, — продолжил он. — Позвонил, но ты не ответила. Потом было слишком поздно, и я решил зайти и предложить мировую.
Он приподнял бумажный пакет с кучей белых картонных коробочек, украшенных стилизованным китайским иероглифом красного цвета.
— Тебя не было. Я решил подождать пару минут, присел на ступеньки и …
Его мозг наконец отметил мою окровавленную одежду, меч и подтёки высохшей крови на лице. Его глаза расширились.
— Ты в порядке?
— Жить буду.
Я открыла дверь в квартиру, снимая защиту.
— На лестничной площадке лежит голый мужчина, — сказала я в надежде предвосхитить любые появившиеся вопросы. — Я собираюсь занести его в квартиру.
Крэст бросил китайскую еду в коридоре и без лишних слов спустился за Дереком. Вместе мы занесли его внутрь и уложили на ковёр в коридоре. Я закрыла дверь во внешний мир и выдохнула.
Скинула туфли и повернула регулятор освещения. Мои ботинки были опять в крови. Ну да ладно, ничего такого, с чем бы ни справилось море отбеливателя.