— Слушай, Карран, чего ты от меня хочешь?
— Почему Боно нужна именно ты?
— Просто я хороша в постели. Уйди, пожалуйста.
Мужчина не обратил внимания на сарказм в моем голосе и продолжил допытываться:
— Я лишь хочу знать, зачем ему нужно тратить столько сил, чтобы обрюхатить тебя.
— Мне-то откуда знать? — фыркнула я. — Возможно, от мысли подвергнуть моего ребенка пыткам он в экстазе. Я спала всего четыре часа и нуждаюсь как минимум еще в стольких же. Поэтому прошу, оставь меня.
— Я выясню это, — в его интонации слышалась угроза.
— Ты слишком много читаешь.
Карран наконец-то перестал стоять над душой и направился к двери, откуда напоследок уточнил:
— Как мне найти Крестоносца?
— Он вернется через пару часов. Только в этот раз не забирай у него оружие, ведь Ник придет по собственной воле.
Карран вышел, не сказав больше ни слова. Я вздохнула и попыталась уснуть.
НИК ВОШЁЛ В КОМНАТУ около четырех. Он закрыл за собой дверь и прислонился к ней, ожидая, пока я закончу потягиваться и обуваться. На его лице вновь выросла щетина, а волосы приобрели сальный вид.
— Что ты сделал со своими волосами?
— Пыль, гель для волос и немного оружейного масла.
— Не думал запатентовать свой рецепт?
Вместо пустых препирательств Ник достал свернутый кожаный рулон из внутреннего кармана плаща и положил на стол. Встав с кровати, я подошла к Крестоносцу. Одним движением раскрыла принесенный сверток и увидела перед собой два желтоватых клинка: один почти фут в длину, второй с мою руку. Я взяла тот, что побольше. Он было сделан из бедренной кости человека; в центре виднелось углубление — прежде в этом месте располагался костный мозг.
— Он хрупкий, — быстро предупредил Крестоносец. — Я сломал уже четыре.
— Почему у тебя не было при себе хотя бы одного такого, когда ты пытался отбить у Боно Дерека?
Глаза Ника вспыхнули.
— Был, но переломился в пальто, когда этот упырь ударил меня ногой.
Я пробежалась пальцами по лезвию. Учитывая, как мало времени было у Ника, качество оказалось превосходное.
— Нет. С этим я не смогу подобраться к упырю достаточно близко.
Не без сожаления я положила обратно первый клинок и взяла второй. С ним у меня, по крайней мере, будет возможность подобраться к врагу вплотную.
— У тебя будет только один шанс, чтобы нанести удар.
Я кивнула и убрала оружие в ножны.
— Ты все еще хранишь сферу? Думаешь использовать ее?
Моя рука дернулась, чтобы проверить металлический шарик в кармане. Тяжесть его успокаивала. Где-то в глубине души я знала, что не должна использовать цианид до тех пор, пока способна сопротивляться Боно. К тому же достаточно вынудить его убить меня, если потребуется. В конце концов, я всего лишь человек. Это не займет много времени.
***
Мне досталась одна из лошадей Стаи. Она была весьма мускулиста, а окрасом напоминала что-то среднее между грязью и сажей. К тому же животное было громким: топало так, словно пыталось растоптать ползающих под копытами змей.
— Ветер, — единственное слово, которое сказал угрюмый оборотень, вручая поводья. Я явно не числилась у него в любимчиках. Это понятно, если учесть тот факт, что меньше, чем сутки назад, я устроила ему крайне неприятную встречу с аконитом. ¬— Его зовут Ветер.
У меня промелькнула мысль спросить, какой умник назвал коня так же, как и звезду ипподрома, но я решила повременить. Сейчас этот случайный отпрыск рыцарского жеребца и пахотной лошади степенно шагал по темному городу со скоростью усталого пешехода.
Ника я не видела: нас разделял шумный джип, на котором передвигался Карран. После очередного рыка машины до меня донеслась ругань Крестоносца: судя по всему, его перепуганный мерин встал на дыбы. С таким же успехом можно было бы кричать в эпицентре торнадо — рев, издаваемый двигателем джипа, поглощал любые звуки.
Я похлопала по шее своего боевого коня:
— Хорошо хоть ты не пугливый.
Волшебство, царящее в это время, было такой силы, что без труда могло поглотить весь этот спящий город. Оно витало между полуразрушенными зданиями, сливаясь в переулках с лунным светом, блеском пластмассы и влажного бетона.
Как только мы миновали промышленный район и направились в Коньерз, где находилась лей-точка, то увидели обломки того, что когда-то было каркасом зданий. Разваливаясь, они постепенно превращались в ничто. А магия только способствовала этому. Невозможно было не оценить всей важности ситуации. Суеверный человек воспринял бы это как знак — мрачный прогноз грядущего. Я нахмурилась, глядя на кладбище человеческого тщеславия. Отдала бы сейчас десять лет своей жизни только за то, чтобы знать, что будет со мной в течение последующих нескольких часов. Хотя, будь у меня четкий план действий, в этом не было бы необходимости.