- Да, но на это понадобится время.
- А сделать противоядие?
- Чуть больше времени, - ответил доктор.
- Займись этим, - Кастор перевел взгляд на Дорма. – Отец, подкупи всех глашатаев в городе, чтобы бы те рассказывали о моих работах из прошлого. Скандировали на весь город чем я занимаюсь, но во всех кровавых подробностях. Желательно даже не только во всем городе, но во всей республике.
- Это еще зачем? – не понял Дорм.
- Чтобы люди знали, чем точно я занимаюсь, с чем борюсь и от кого защищаю их, но знали также какой я кровожадный монстр, защищающий их от других монстров. Люди очень внушаемые существа, и если их убедить в том, что я для них необходимое зло, но все же зло и довольно опасное, то так оно и будет.
- Но какой в этом смысл? – все еще не понимал Дорм. В выражении лица Аларика был тот же вопрос.
- Искать защиты мы можем сейчас только у народа и с помощью справедливости нам эту проблему не решить, - Кастор встал со стула. – Придется бить их с помощью их же средств – хитрости и страха.
- Это я тебя таким вырастил или в работе понахватался? – Дорм еле заметно улыбнулся от гордости.
Кастор не ответил на этот вопрос. Он лишь сказал, что будет занят своими магическими делами, о которых им лучше не знать. Они слишком темные и ужасные. Если кто-либо будет знать все подробности об этом, то неосознанно именит свое отношение к магику. Это тот случай, когда личное и рабочее нужно разделять максимально сильно. Но… Кастор снова вспомнил о Кэтрин. Она единственная кто видела его темную сторону. Она видела его за работой, непосредственно наблюдавшей за самой работой в момент творения зла ради добра. И она все равно не отвернулась от него. Только сильнее привязалась к нему. Ей было жалко магика, за его неоцененный труд перед людьми, за все его тяготы и лишения, которые сопровождали его всю жизнь, и за которые все его так усердно пытаются судить. Она для него жизнь, которую другие даже представить себе не могут.
Кастор направился в сенат, чтобы встретиться с сенатором Вулием. Магик попросил у него некоторые травы, которые в путешествии у него закончились. А также чтобы расспросить поподробнее о Лоре и Сильвере. Вулий пересказал тоже самое, что и Дорм, только своими словами. Хотя были и некоторые скрытые подробности. Например, что у Лора есть семья, которую он отослал на виллу, что находиться загородом. Та слабость высокородного сенатора, на которую и следует надавить. У Сильвия же слабостей не было. Ни семьи, ни друзей, даже страха перед смертью нет, он всегда в первых рядах бросался в бой. Кастор попросил устроить ему встречу с обоими сенаторами на вечер этого дня. Вулий ответил, что это не составит труда, ибо все сенаторы мучаются от любопытства, а сейчас все их внимание приковано к знаменитому магику.
Кастор также узнал, что Сильвер живет неподалеку, прямо в городе, не боясь ненавистников и недоброжелателей. Магик решил наведаться на его виллу, в надежде узнать, что может заставить его отказаться от глупых идей в виде свержения Дорма с его высокого трона.
Вилла у Сильвера была достойной диктатора: все в золоте и серебре, рабы боялись собственной тени, все деревья, кустарники, рыбы в водоеме, даже камень из которого было построено само здание были редкими на всем континенте. Он очень любит роскошь. Мания всего прекрасного и блестящего окружает сенатора. Вот и оно. Вот и ответ его слабости – он боится снова стать попрошайкой на улице, он боится стать никем.
Следующим шагом для Кастора был визит на виллу Лора, к его семье. Загородный дом сенатора был вполне уютный, но без лишней помпезности. Магик предположил, что это было сделано для скрытности, чтобы никто не подумал, что это вилла сенатора. Хотя охраны здесь было не мало и это нарушало всю конспирацию. Все же, видимо, Лор опасался ответного удара от Дорма. Он думал, что прославленный на всю республику хитрец переполниться гневом и пошлет сюда своих головорезов. Преподать урок, за раненную гордость и разрушенный образ чистюли, который замарал свои руки прямо на своем дворе. Но Кастор не планировал какие-либо убийства. По крайней мере изначально так и было.
Магик перелез через восточную стену и попал во двор. Он прислушивался к шагам солдат, к их разговорам, привычкам и действиям. Когда Кастор нашел для себя удачный момент, то непременно им и воспользовался. Патруль ходил от одного края виллы до другого, и так четыре патруля на каждую сторону. Солдаты патруля у восточной стены дошли до своего угла и остановились нескольких метров от него, повернувшись к нему спиной. Это и был тот самый момент для магика.