На себя за то, что позволила себе быть такой дурой. Нет. Даже хуже. Разве можно было так сливаться с мужчиной. Доверять, как самой себе. Отодвинуть свою жизнь, мечты и планы. В угоду чему?
Несчастливому замужеству. Холодной постели и слёзам в подушку. Или респектабельности в глазах окружающего общества.
Ведь не любовь соединила её тогда с Рональдом. Страх. Обида. Злость на Эмириса, за то, что оказался предателем.
Да вот только смысла в этом никакого не было. Сменить одного предателя на другого. В чём прок?
Искать любви, пытаясь залатать своё раненое сердце. Обманывать себя, что он полюбит и делать всё немыслимое, чтобы стать лучшей женой и заслужить эту любовь. А может, если муж соизволит и почтение или признание, своих ежедневных трудов, как хозяйки и супруги.
Организовывать званые вечера, скрупулёзно вести хозяйство экономно расходуя выделенные супругом средства и довольствоваться скупым поцелуем в щёку пару раз в неделю.
Разве этого она всегда хотела?!
Агата безжалостно подавляла разгорающуюся внутри неё ярость. Заталкивая её глубже. Сильнее. Что бы никто, больше никогда не смог сделать ей больно.
Но в какой-то момент её тело не выдержало. Неистовая разрушающая энергия взорвалась внутри её обессиленного тела. Растеклась внутри, наполняя вены старым, практически забытым ощущением.
Магия. Почти потухшая. Не отзывавшаяся ни на её призывы, ни на ритуалы менталистов неровно пульсировала в районе сердечного энергетического центра.
А вместе с магией в каждой клеточке тела поднималось ощущение внутренней силы и уверенности. Энергетические каналы, практически усохшие за те годы, что она не прикасалась к силе, с фантомной болью раскрывались и обретали плотность и упругость.
Пока Ада позволила себе некоторое время не думать о том, что с ней и её судьбой будет дальше, в гостиной дома разворачивалось следующее действие.
Рональд, которому так и не удалось сбросить напряжение, а лишь поднять его градус – порывисто рассекал комнату, из угла в угол, словно ледокол в шторм.
Плотское возбуждение перешло в нервное и яростно чеканя каблуками домашних туфель прекрасный ковёр элайской работы он нетерпеливо ожидал, пока его почтенная матушка изволит привести себя в порядок и ответит на запрос связи по маговизору.
В мыслях Рональда проносились тысячи вариантов и все как один - обещали Агате скорую и весьма болезненную кончину. И всё упиралось только в одно, Рональд не мог себе позволить сделать это сейчас.
Рано, слишком рано. Ещё не всё приданное перешло в его единоличное владение. У Агаты остались права на кондитерскую лавку, она приносила пусть и небольшой, но стабильный доход.
Его тесть, пожри Валлор его душу, был весьма и весьма состоятельным человеком. Владелец рыбного завода, местной газеты, и пары небольших лавок - кондитерской и скобяной. Он умудрился составить договор о браке и завещание так, что никто кроме его двух дочерей не мог пользоваться имуществом и деньгами напрямую. Но даже при этом сами наследницы зависели от окончательного решения попечительского совета, и любое важное изменение или решение согласовывалось в несколько этапов.
Наследницы не могли продать, подарить или заложить имущество, без одобрения попечительского совета, но и попечительский совет не мог вносить никаких изменений, без одобрительного голоса наследниц.
И последние годы после смерти обожаемого тестя всем занималась Элиза, старшая сестра Агаты, которая полностью взвалила на себя эти обязанности после трагедии случившейся с их ребёнком.
Тут Рональд хмыкнул, эта маленькое отродье и не должно было появиться на свет. В роду Агаты магия передавалась по женской линии, а в его роду по мужской. Поэтому Рональд не был намерен держать в своём доме наследников чужого рода.
И несчастный случай было так легко устроить. Но наследство. Целиком и полностью принадлежало дочерям покойного герра, и если бы не его дражайшая матушка. Не видать ему наследства, как своих ушей.
Но старик не учёл один маленький нюанс. Он завещал своё дело дееспособным дочерям, а в случае с Агатой.... Она после трагедии так и не оправилась, и не смогла больше заниматься делами.
Всего-то стоило каждый день добавлять ей по капле настойку беладонны, и белерианы, которые не только лишали способности разумно мыслить, но и медленно месяц за месяцем подтачивали организм, вызывая незаметные и почти необратимые изменения.
И то что Агата выгорела после трагедии, только добавило Рональду преимуществ. Ему не пришлось тратиться на сложный запрещённый ритуал по отъёму магии.