- Полностью. А Джоан узнала еще чей-нибудь голос?
- Нет. Ты только послушай, сколько совпадений! Эстербридж в основном проводит время в Сент-Остеле. Мать Джоан шьет для миссис Лемарт, соседки Эстербриджей, и часто брала дочку с собой, так что девочка наверняка видела и слышала Дэвида. - Рафаэль на минуту задумался, затем добавил:
- Не исключено, что именно Дэвид наметил Джоан в качестве очередной жертвы.
- Поэтому тебе так необходим бал?
- В общем, да, - ответил Рафаэль, в очередной раз подивившись ее проницательности, - это поможет мне увидеть всю здешнюю золотую молодежь одновременно, возможно, кто-нибудь окажется болтливым... А если нет, тогда я просто намечу план дальнейших действий.
- Ты говорил о бале значительно раньше, чем произошел этот ужасный случай с Джоан, - спокойно сказала Виктория, - а это значит, что кто-то в Лондоне поручил тебе заняться этим делом. Я права?
Рафаэль выругался про себя и в изумлении уставился на жену. Тщетно пытаясь сохранить невозмутимость, он поправил галстук и, так и не придумав достойного ответа, промычал нечто неразборчивое. А Виктория тем временем продолжала демонстрировать свои блестящие способности к аналитическому мышлению.
- И все дело скорее всего в пострадавшей дочери пэра. Я не думаю, что из-за простой крестьянской девушки поднялось бы столько шума. Не знаю почему, но ты согласился разобраться с этим вопросом.
Рафаэль с улыбкой посмотрел на свою чрезвычайно серьезную жену, и внезапно для нее все на свете перестало существовать, кроме этого красивого смеющегося мужчины. Она представила, как медленно раздевает его, и даже вздрогнула, столь неуместной показалась ей подобная мысль.
- Что с тобой? - поинтересовался Рафаэль, чутко уловивший перемену в ее настроении, но не разобравшийся, чем она вызвана. К его немалому удивлению, Виктория густо покраснела.
- Эй, дорогуша, - окончательно развеселился Рафаэль, - ты обязана мне сказать, в чем дело. По-моему, ты думаешь о том, что я буду с тобой делать уже завтра вечером.
- Нет! - по привычке возразила Виктория, но, поразмыслив, решила не отрицать. - Да, к твоему сведению, я думала о том, что буду делать с тобой.
На лице Рафаэля было написано такое откровенное удивление, что Виктория не смогла удержаться от смеха.
- Я представила себе, - неуверенно продолжила она, - как сама, своими руками раздеваю тебя и что при этом чувствую Прошло несколько минут, прежде чем Рафаэль снова обрел дар речи.
- Пойдем ужинать, дорогая, иначе я не смогу отвечать за последствия, сдавленным голосом пробормотал он и предложил жене руку.
- Пообещай мне, что будешь осторожным, - взяв мужа под руку, ласково прошептала Виктория. - Конечно, мне хочется знать о твоем.., задании побольше, но я достаточно терпелива.
- Я всегда осторожен, - ответил Рафаэль. Виктории очень хотелось верить, что это действительно так.
По дороге в столовую они зашли к Дамарис.
- Тори!
- Да, милая... Как ты приятно пахнешь! Ты купалась?
- Да... Это опять ты, Рафил?
- Называй меня лучше просто дядей, малышка.
- Дядя, - послушно повторила девочка. Она позволила Рафаэлю взять себя на руки и высоко подбросить вверх. Взлетев почти к потолку, девочка радостно завопила. Ее крик привлек внимание бдительной Нэнни Блэк, которая немедленно появилась в детской.
- А, это вы, мистер Рафаэль, миссис Виктория. С этим ребенком сегодня нет никакого сладу. Вам пора в постель, маленькая мисс. Пошли скорее.
Дамарис, которой очень нравилось находиться в центре внимания, не имела ни малейшего желания отправляться спать. Она закатила такую истерику, что через несколько секунд в детской должны были собраться все без исключения обитатели Драго-Холла, чтобы посмотреть, кого убивают.
- Прекратите, юная леди!
Дамарис моментально замолчала и вопросительно взглянула на Рафаэля.
- Я сказал вам, Дамарис Карстерс, - очень серьезно повторил он, - что представление пора заканчивать. Поцелуйте Викторию и меня, пожелайте нам спокойной ночи и следуйте за вашей няней!
Виктория ожидала взрыва возмущения, потоков слез, моря гнева и негодования. Словом, любой реакции, кроме той, которая последовала. Дамарис беспрекословно послушалась.
- Знаешь, это было очень впечатляюще, - поделилась своими соображениями Виктория, когда они покинули детскую.
- Дети, как и моряки, должны строго знать границы, за которые выходить ни в коем случае нельзя.
- А кто их устанавливает, эти границы? В данном случае ты взял на себя эту функцию? Именно ты, взрослый, решил, что девочка вышла за пределы дозволенного?
- Да.
- И ты уверен, что имеешь на это право?
- Не сомневаюсь. Кстати, это относится и к женщинам.
- Извини, не поняла.
- Я говорю о границах, дорогая. На корабле, в детской, в спальне, словом, везде самое главное - не нарушать границ.
- Мне кажется, - задумчиво сообщила Виктория, - я сейчас перейду границу дозволенного и огрею тебя по голове этой омерзительной статуэткой. По-моему, эту обнаженную мраморную даму зовут Диана.
- Мне не нравится прозвище, которое дала тебе Дамарис, проигнорировав нависшую над ним угрозу, неожиданно выпалил Рафаэль.
- Какое прозвище?
- Тори.
- Чем?!
- Не нравится и все. Придется придумать что-нибудь более оригинальное?