За соседним столиком Илвин повысил голос:
— Так вот, я выяснил, что интересующая вас информация сохранилась лишь в одном банке генетических данных на Земле. Действительно, следуя завещанию Ортовера, его последователи разделились на две группы. Про первых вы знаете больше меня. А вот вторые! Вторым для колонизации была выделена…
Илвин застыл, театрально разведя руки в стороны, а потом почти выкрикнул:
— Ремита!
— Реми…? — начал переспрашивать Месенн, и серебряная волна вновь пробежала по его телу.
ЭПИЛОГ
— …та? — закончил Месенн, прорывая мембрану входа. Привратник, дернув Рычаг Времени, протянул ему Шлем Мария. В момент возвращения Шлем направит в Магическую Паутину, выращенную в мозгу мага, полный отчет о его здешнем пребывании. Постепенно считываемая в обычном мире, эта информация через подсознание будет преобразовываться в жизненный опыт, знания и способности, полученные им здесь.
Маг оказался в Средоточии своих миров, созданном им в форме безграничного зала с чуть изогнутым цилиндрически потолком. Это место он называл Мастерской. Здесь было сумрачно и прохладно. Никаких украшений, кроме замысловатых геометрических узоров на полу, когда-то служивших наглядным пособием для иллюстрации сложных математических закономерностей. Вдали колыхалось зарево над энергетической Бездной — она была подсоединена к Мастерской специальным пространственно-временным коридором. В свое время долго пришлось ломать голову над этой конструкцией. Соединение получилось надежным и допускало минимум хаотичных протечек. В возникающих сполохах оживали причудливые тени нескольких циклопических сооружений мрачного вида — памятников давно завершенным проектам. Месенн уже не помнил, когда и ради чего они им возводились. В обычном мире эти артефакты давно подернулись бы налетом вечности, покрылись бы слоем пыли, как бы скукожились, кое-где потрескались, а то и притонули бы под наносами неизвестно откуда взявшегося песка. Здесь они забывались, но не старились.
В Мастерской царили свои законы. Главный из них — ничего лишнего. Апофеоз аскетизма, чтобы не зародилось предательское, пусть даже неосознаваемое желание задержаться здесь надолго. Роскошь засасывает в омут удовольствий, что не только отвлекает, но и подтачивает хрупкое желание творить. Вот почему все удобства только для работы и во имя нее. Отдыхать и наслаждаться жизнью следует в другом мире, среди обычных людей, а здесь — только труд.
— Долго же тебя не было, — с укоризной протянул Критик. — Экспериментатор давно слоняется без дела, а Мечтатель так вообще впал в депрессию. Ты проявляешь преступную халатность, позволяя впустую растрачиваться нашим талантам и возможностям. Мы, твой самый ценный ресурс, вынуждены прозябать, старея, в праздности. Какая безответственность!
— Время? — бросил Месенн. Здесь он, как правило, ограничивался односложными выражениями. Шлем Мария улавливал малейшие электромагнитные импульсы его мозга и через антенны, встроенные в потолок, транслировал мощным компьютерам. Те, используя постоянно совершенствуемые программы, расшифровывали его мысли и сообщали их всем обитателям Мастерской. Одного слова, мановения руки или движения глаз оказывалось достаточно для точного приказа.
— Почти миллиард, — сказал Энциклопедист. Это был понятный ответ на поставленный вопрос. Маг поинтересовался, насколько время в Мастерской идет быстрее, чем в том мире, который он только что покинул. Ему сообщили, что соотношение скоростей временных потоков составляет девять порядков — секунда там растягивается примерно в тридцать лет здесь. Нет абсолютно никаких причин торопиться.
Привратник, угадав неоформленное желание, сотворил бассейн с пузырящейся розовой водой. Месенн, скинув одежду, с удовольствием нырнул.
— Я пытался добиться большего ускорения локального времени, — сказал Экспериментатор, — но в Барьере Моара начинают возникать какие-то подозрительные колебания.
— Интересно было бы поисследовать, от чего зависит его устойчивость, — вставил Мечтатель. — На Коларе, помнится, соотношение скоростей темпоральных потоков без труда достигалось в тысячу раз больше, чем здесь.
— Теоретически не существует никаких пределов. Локальная скорость времени может быть какой угодно, — дал справку Энциклопедист. — Все определяется техническими параметрами оборудования.