— Сколько с нас за палочку? — спохватилась Оливия Онореевна.
Было видно, что она не хотела, чтобы Алекса знала об этом.
— Девять омел, — ответил мистер Пак.
Оливия Онореевна и Алекса расплатились и быстро ушли из магазина.
После покупок Алекса с бабушкой Оливией решили перекусить в здешнем кафе, называвшемся «Красная рябинка», да ею и являющемся, раскинувшей свои гостеприимные ветви в середине левого ряда деревьев-магазинов. Продегустировав утку в нончармском соусе, они принялись за вкусное мороженое. Тут в кафе появился молодой человек в черной форменной мантии, в блестящих черных лакированных туфлях с сильно загнутыми носами, аккуратно причесанный. Он подошел к стойке, что-то купил и, увидев Оливию Онореевну, направился к ее столику.
— Здравствуйте, мадам Свет, — широко улыбаясь, сказал он.
— А… Вильгельм! — обрадовалась бабушка, узнав молодого человека. — Что же ты тут делаешь? Да присаживайся, присаживайся.
Молодой человек еще раз улыбнулся, придвинул стул и сел за столик.
— Алекса, познакомься, это сын моей доброй знакомой, Вильгельм Тополь. Вильгельм, моя внучка, Александра, — представила новоприбывшего Оливия Онореевна.
— Это ваша внучка? — переспросил он.
— Да, она моя внучка, — улыбаясь, ответила Оливия Онореевна.
— Магия! Счастлив встретиться с вами! — учтиво сказал Вильгельм.
— Брось, Вильгельм. Что ты и в самом деле? — нахмурилась бабушка Оливия.
— Хорошо-хорошо. Просто никак не отвыкну от Англии. Там ведь все сама учтивость. Но, это действительно честь — встретить саму Александру Свет.
— Алекса Сильмэ, — поправила Алекса, пораженная таким к себе вниманием, хотя он был уже не первый.
— Сильмэ? Ты все же взяла фамилию матери? — спросил Вильгельм.
— Наверное, взяла, — пожала плечами Алекса, она и сама не знала, почему ее фамилия Сильмэ, а не Свет. — Вообще-то так получилось.
— Кстати, насчет Англии. Когда ты вернулся? — спросила Оливия Онореевна Вильгельма.
— Вчера. Там жутко скучно было, особенно в последнее время. Куда как лучше у нас в России, и никаких официальных речей, — ответил Вильгельм.
— Но ведь и здесь часто общаются на английский лад? Мадам, сеньор, мисс и так далее, — вспомнила Алекса.
— Это международный рынок, — пожал плечами Вильгельм. — Здесь можно встретить разные традиции, но чаще всего это действительно почему-то английские. А вы за покупками? Позвольте полюбопытствовать, что же это? Тьфу ты, опять эти манеры!!!
— Мы все к школе для Алексы покупали, — ответила Оливия Онореевна, весело глядя на сына своей доброй подруги.
— Для школы? И куда? В Колдумнеи?
— Конечно в Колдумнеи, а куда же еще, — уверенно ответила Оливия Онореевна.
— Значит, мы с тобой там встретимся, — обратился Вильгельм к Алексы.
— Почему? — неуверенно спросила она.
— Меня туда преподавателем Заклинательного волшебства пригласили, поэтому и из Англии пришлось вернуться. Хотя я рад, — ответил Вильгельм. — Но, простите, мне нужно бежать, а то магазины закроются на обед.
— Заходи как-нибудь к нам, расскажешь все как следует, — пригласила Оливия Онореевна.
— Обязательно приду, — улыбнулся молодой человек и исчез.
— А что такое отделения и факультеты? — спросила Алекса бабушку, некоторое время спустя. — Про них Марьян в ателье говорил.
— Мм… отделений два: светлое и темное. Обычно отделение можно определить по склонностям мага еще до школы. А вот с факультетами сложнее. Всего в Колдумнеях их три: Ноумен, Храмин и Ромин. В Ноумене учатся, так сказать, боевые маги. Это сильные, смелые и, самое главное, одаренные дети. Из них лучшие светлые и темные маги выходят. Твой отец в том числе. Храмин — это бытовые волшебники, так сказать, маги средней руки. Здесь учатся теоретики, предсказатели, философы и так далее. Это основной класс магов. Как бы ни рыба ни мясо. Вроде бы, и магическая сила есть, но в тоже время ничего особенного. В Ромине учатся зельевары, алхимики. Это слабенькие маги, поэтому учатся они работать руками: варить зелья, разбираться в травах и животных. В большинстве своем это трудолюбивые дети. Отделения и факультеты вообще-то сами по себе. На каждом отделении есть представители всех факультетов, и в каждом факультете есть представители обоих отделений.
— Понятно. А на чем можно летать? — снова спросила Алекса.
— Да на чем хочешь, — весело ответила Оливия Онореевна.
— На чем хочешь? — усомнилась Алекса. — И на пылесосе, и на блюде, и на подушке, и в шкафу?
— На чем угодно, лишь бы тебе подходило. Хоть в шкафу (вообще-то на большой скорости дверцы будут мешать), хоть на блюде (но оно весьма хрупкое), хоть на подушке (главное не свалить с нее, держаться-то не за что), хоть на пылесосе, между прочим, весьма популярное средство передвижение, так же как веники, швабры и метлы. Но метлы — это преимущественно заграничное средство передвижения, — подтвердила бабушка Оливия.
— А я на чем буду летать? — тут же поинтересовалась Алекса.
— Это ты узнаешь в школе. До нее можно лишь предполагать, да еще и с такой палочкой как у тебя, твоим летающим аппаратом может оказаться что угодно.
— Кстати, на счет палочки. Что за неопределенная судьба? Мне сегодня про нее уже дважды сказали, — перевела разговор в нужное русло Алекса.
— Дважды? — насторожилась Оливия Онореевна.
— Да, первый раз в книжном магазине, а второй у мистера Пака, — ответила Алекса.
— В книжном? Откуда Бекару знать, что твоя судьба не определена, он не может этого видеть?
— А мне не он сказал, а ведьма из соседнего магазина.
— Ты заходила в «Темную литературу»? — ужаснулась Оливия Онореевна.
— Да. Я купила там темную боевую магию, — ответила Алекса, не понимая, что так напугало ее бабушку.
— Ты купила темные боевые искусства? — не поняла Оливия Онореевна. — И книга приняла тебя?
— Да. Она тоже значилась в списке, — пожала плечами Алекса. — А что?
— Алекса, это же книга по черной магии! — воскликнула старушка. — И она тебя приняла?
— Похоже, что да. Иначе бы мне ее не продали.
— Приняла? О, магия, это конец! — обреченно сказала Оливия Онореевна.
— Почему? — теперь уже Алекса ничего не понимала.
— Ты знаешь, что это значит? Никогда еще в нашей семье, да что там семье, во всем нашем роду не было ни одного темного мага. Ни одного! Никто никогда не покупал Книгу по темным искусствам. Никогда! Любого светлого мага эта книга должна убить на месте! А тебе она оказалась послушна! Это значит, что ты темная, Алекса. Ты ведьма, самая настоящая ведьма! Какой кошмар!
— Нет, я не ведьма, — уверенно ответила Алекса.
— Ведьма! Книга узнала в тебе одну из черных колдуний!
— Да нет же. Я купила и светлую боевую магию, и она меня тоже приняла! — уверенно сказала Алекса. — Палочка у меня весьма необычная, и эти высказывания о неопределенной судьбе. Все говорит о том, что неизвестно, кто я. Темная или светлая!
— Но черно-магические книги просто так в руки не даются, значит, она увидела в тебе перспективного темного мага, — неуверенно сказала Оливия Онореевна, ей очень хотелось верить, что ее внучка — светлая волшебница.
— Ну и что? Светлая книга увидела во мне белого мага. А кем я буду — это уже мое дело! Как уж там? Между светом и тьмой остаться собой. Разве не было случаев, когда маг был и светлый и темный, универсализм?
Тут Оливия Онореевна что-то вспомнила, и ее лицо побледнело.
— Был, — наконец ответила Она.
— Это тот, о ком говорил мистер Пак? Что я либо стану, как он, либо буду на другой стороне. Но если он ни светлый, ни темный, то на какой он стороне? Когда я с ним встретилась? Почему все, услышав мое имя, смотрят на меня, как будто привидение увидели? Кто мог убивать взглядом, и почему я выжила? — выложила все интересующие ее вопросы Алекса.
— Да, это о нем говорил мистер Пак, — мрачно ответила Оливия Онореевна, видимо, ей не хотелось говорить об этом, но выбора не было. — Был на свете один маг, очень сильный маг. Он, как и ты теперь, был неопределенного отделения. Ни темный, ни светлый, но очень сильный. Темные его ни принимали из-за использования светлой магии, светлые наоборот. И это ему надоело, поэтому он решил найти дело, где он будет лучшим, а то и единственным, и нашел. Он стал работать с хаосом, которому тоже нет дела до разделения на светлых и темных. И удачно, надо сказать. Он хотел освободить хаос, считая, что так он обретет свободу и равноправие с другими магами. Он не понимал, что хаос не щадит никого!