— Да.
Я повернулась к Адоре.
— Мне бы хотелось, чтобы ты тоже поехала со мной.
Час спустя Кэрран, Адора и я вошли в Орден милосердной помощи. Все выглядело совсем не таким, каким я помнила. Серая краска исчезла. Ковер тоже. Коридор был выкрашен в светло-бежевый цвет, пол был из герметичного бетона. Даже рабочий стол Максин подвергся косметической подтяжке — он стал совершенно новым, а по бокам от него стояло роскошное эргономичное офисное кресло. Старая чопорная секретарша улыбнулась мне.
— Мы здесь, чтобы увидеть рыцаря-защитника.
— Идите прямо, — сказала она.
Мы вошли в кабинет Ника. Когда здесь тусил Тед Монахан, это была темная пещера, украшенная всем тем, что есть в Техасе. Исчезли бордовые шторы, массивный письменный стол из вишневого дерева и образцы колючей проволоки на стене. Теперь это было широкое, хорошо освещенное помещение, с растениями и светлыми тонкими занавесками. Ник сидел за столом из светлого дерева. При нашем приближении он поднял голову.
— Да?
— Это рыцарь-защитник, Ник Фельдман, — сказала я Адоре. — Он руководит отделением Ордена в Атланте. Ты знаешь, что это за Орден?
Она кивнула.
— Ник два года работал под прикрытием в ближайшем окружении Хью д'Амбрея.
Я повернулась к Нику.
— Это Адора. Она сахану.
Он сел прямее. Название произвело впечатление.
Я думала, что лучший способ — это идти маленькими шажками. Я ошибалась. Если я не проясню ситуацию сейчас, она продолжит жертвовать собой ради меня.
Я глубоко вздохнула и посмотрела Нику в глаза.
— Я бы хотела, чтобы ты точно объяснил ей, кто мы с моим отцом такие.
Ник улыбнулся, и в этой усмешке не было ни капли юмора.
ГЛАВА 15
НИК ГОВОРИЛ почти сорок пять минут. Иногда я добавляла что-то, чтобы прояснить ситуацию, иногда это делал Кэрран. Сказать, что Ник не приукрашивал ситуацию, было бы преуменьшением. За два года работы под прикрытием он был вынужден видеть и делать вещи, которые оскорбляли саму суть того, кем он был. Он дал волю своей ненависти.
Адора все это время сидела тихо, со стоическим выражением лица. Иногда она смотрела на меня или Кэррана в поисках подтверждения. Когда он закончил, она сказала: «Спасибо». Я не могла сказать, произвело ли что-нибудь из этого впечатление на нее.
Ник пристально посмотрел на меня.
— Стая сожгла базу Нимрода.
У Ордена всегда была хорошая разведка.
— Да.
— Он не спустит это на тормозах.
— Нет.
— Когда и где? — спросил Ник.
— В Крепости, — сказал Кэрран. — Прямая атака подавляющей силой, как только ударит новая волна магии. При дневном свете.
— Кровь лучше всего смотрится при дневном свете, — сказал Ник.
Я кивнула.
— Он хочет, чтобы оборотни увидели, как их родственники умирают в кровавых подробностях.
— Нам могла бы понадобиться помощь, — сказал Кэрран.
— Мы будем там, — сказал Ник. — Как независимая сила.
— Спасибо, — сказала я ему.
— Это не значит, что ты мне нравишься, — сказал он.
— Мне не нужно, чтобы я тебе нравилась, Ник. Мне нужно, чтобы ты появился на поле боя и убил как можно больше солдат моего отца.
Ник улыбнулся.
Снаружи Адора посмотрела на меня.
— Этот человек сказал правду?
— Да.
— А ваш отец, Шаррум? Он солгал?
— Да.
— Рая нет?
— Я не знаю, есть ли рай, — сказала я. — Но я знаю, что ты не попадешь туда, служа моему отцу. Существует много разных видов зла. Некоторые люди злые, потому что им нравится причинять боль. Некоторые люди злые, потому что они эгоистичны и заботятся только о себе. Он — худший вид зла. Он верит, что знает, как обеспечить лучшее будущее, и, если потребуется, он вымостит дорогу к нему трупами невинных людей. У него нет границ. Нет ничего, чего бы он не сделал, чтобы добиться своего.
— А как насчет вас? — Ее глаза сузились.
— Я пытаюсь не быть злой. Иногда мне это удается. Иногда нет.
— Значит, вы такая же, как он?
— Да. Когда я не убила тебя в первый раз, это было потому, что я действовала точно так же, как он.
— Но вы спасли меня и во второй раз?
— Рабство — это плохо, Адора. Люди должны быть свободны делать свой собственный выбор. Возможно, это плохой выбор, но это не имеет значения. Я не хотела, чтобы ты умерла до того, как поймешь, что есть целая жизнь, которую ты могла бы прожить на своих собственных условиях. Тебе не нужно выполнять ничьи приказы. Ты сама за себя отвечаешь. Я разорвала власть отца над тобой. Я несу за тебя ответственность. Я постараюсь помочь тебе, насколько смогу.
— Потому что вы чувствуете себя виноватой?
— Потому что так правильно, — сказал Кэрран.
Она прищурила глаза.
— Откуда мне знать, что вы и тот мужчина не лжете?
— Ниоткуда, — сказала я.
— Ты должна посмотреть на то, у кого какая выгода, — сказал Кэрран. — Кейт говорит, что Роланд злобный лжец. Роланд говорит, что его кровь божественна и приведет тебя в счастливую загробную жизнь. Один из них должен лгать. Если мы предположим, что Роланд лжет, какую выгоду он извлекает из этого?
Адора нахмурилась.
— Мою преданность.
Кэрран кивнул.
— Он сможет использовать тебя и твои навыки. А если ты предположишь, что Кейт лжет?
— Она не извлекает никакой пользы, — сказала Адора. — Если я поверю ей, я не буду ей служить.
— Да. У нее нет стимула лгать. Люди идут на то, чтобы лгать, чтобы получить то, чего они хотят. Кейт ничего от тебя не хочет, но она чувствует ответственность за тебя. Она хочет, чтобы у тебя была своя жизнь.
Она обдумывала это.
— Я последую за тобой, Кейт. Мне нужно последовать за кем-нибудь. Слишком много перемен сразу. Но я подумаю. И я узнаю больше, чтобы решить, кто лжет. И если я решу больше не следовать за тобой, я уйду.
— Достаточно справедливо, — сказала я.
— И я больше не буду называть тебя Шаррим, даже мысленно. Ты не моя королева.
— Замечательно.
— А теперь скажи мне, хочешь ли ты, чтобы я что-то сделала.
— Не могла бы ты, пожалуйста, пойти со мной в Казино, чтобы произвести впечатление на повелителей мертвых?
— Да, — сказала Адора. — Да, могу.
***
ПОТОМ МЫ ПОЕХАЛИ В Гильдию. Кэрран пошел поговорить с наемниками, а я прямиком направилась в офис Барабаса. Барабас повесил список регистрации на битву. На нем уже было семь имен. Он висел между меню на следующую неделю и петицией о добавлении свободных гирь на тренировочную площадку. Где-то там был глубокий и значимый жизненный урок о природе человеческого существования, но мне не хотелось его искать.
— Как мы собираемся им платить? — спросила я.
— Боевыми трофеями, — сказал Барабас.
Я уставилась на него.
— Это освященная временем традиция. — Барабас оскалил на меня зубы. Можно было почти разглядеть мангуста у него под кожей.
— Могу я поговорить с Кристофером? — спросила я.
— Он сам себе хозяин.
Я понизила голос.
— Как дела?
— Ужасно неловко. Также сбивает с толку. Раньше мне приходилось следить за тем, чтобы он мылся и ел. Теперь он патрулирует территорию. Вчера вечером мы обсуждали твоего отца. Кристофер, возможно, самый умный человек, с которым я когда-либо общался.
— И чем это плохо?
Барабас тяжело вздохнул.
— Это сложно.
— Я думала, ты находишь интеллект привлекательным.
— Именно. Как я уже сказал, все сложно.
Я вышла из офиса и помахала Кристоферу на балке.
Он ринулся вниз. В последний момент его крылья раскрылись, и он мягко приземлился на пол.
— Показушник, — пробормотал Барабас.
— Я иду в Казино, — сказала я. — Хочу попытаться убедить их сражаться на нашей стороне.
Кристофер нахмурился.
— Это будет сложно.
— Альтернатива для них — усилить Роланда.
— Ты могла бы убить их. — Он изучал меня.
— Да, это было бы разумно, но я не собираюсь их убивать. Если у меня не получится, я позволю им покинуть город.
— Почему?
— Потому что есть разница между войной и убийством. Убить их было бы убийством.
— Тебе нужна моя помощь?
— Да. Никакого давления. Я пойму, если ты скажешь «нет».
Кристофер посмотрел вниз на свои босые ноги, поношенные джинсы и белую футболку.
— Мне надо бы переодеться. В костюм.
— Сейчас найдем.
— Хорошо, — сказал он и направился к выходу.
Я заглянула в кабинет Барабаса.
— Не хочешь прийти и помочь выбрать костюм для Кристофера?
— Нет, — твердо сказал Барабас, постукивая стопкой бумаг по столу, чтобы выровнять листы.
— Почему?
— Потому что мне не нужно видеть его в костюме.
Кэрран подошел ко мне.
— Паркс вернулся из Казино. Он говорит, что они отказывают клиентам.
Им был отдан приказ эвакуироваться. Надо поспешить.
***
Я СИДЕЛА НА пассажирском сиденье нашей машины и смотрела, как Джули идет в Казино. Красивый белый дворец почти парил над парковкой. Она шагала между длинными рядами прямоугольных фонтанов, неся зелено-синий штандарт.
Рядом со мной тихо сидел Кэрран, наблюдая за Джули. Он накрыл мою руку своей.