Тем временем незнакомец извлек из-под плаща маленькое, чуть больше монеты зеркальце. Локи машинально взглянул на блеснувший в руке пришельца предмет и в тот же миг, скользнув из одной реальности в другую, оказался на вершине утеса, бесформенной глыбой зависшего над темной водой.
– Смотри! – Незнакомец отступил на шаг и оказался у края скалы, в его руке, протянутой над пропастью, покачивался на блестящей цепочке малюсенький, тонкий как игла голубой ключ.
– Проклятие земли и неба! – Локи рванулся вперед. Он с первого взгляда узнал ключ от магических колец, и ему не надо было смотреть на свои руки, чтобы догадаться, на чьих пальцах защелкнулись оковы.
– А вот земля и небо здесь абсолютно ни при чем, – незнакомец разжал пальцы и ключ полетел в морскую пучину. – Счастливо оставаться, – он взмыл в небо, обратившись в чайку. Черную чайку…
– А Алиса снова пропала, – Горохов ерзал на стуле в кабинете следователя, глядя на капитана глазами потерявшегося щенка.
– Следить надо за детьми, тогда и пропадать не будут, – назидательно сказал Горбуля, не проявив к посетителю и малейшего интереса.
– Я следю, то есть слежу, – разволновался Вадим Игоревич и, углядев графин с водой на столе следователя, заискивающе попросил: – Водички можно?
– Пожалуйста, – капитан залез в ящик стола, извлек оттуда дежурный граненый стакан и, обнюхав его на всякий случай, выдал Горохову.
– Вот Вы меня не слушаете, а она, правда, пропала. – Он залпом выпил стакан воды и тут же налил себе следующий.
– Слушаю я, слушаю, – Горбуля подпер щеку кулаком и уставился на посетителя. – Пропала. Это Вы так считаете, что пропала, а она, может, просто гулять пошла. Молодежь нынче, знаете, какая самостоятельная? Вот у нашего подполковника в прошлом году тоже внучка в гости на дачу поехала, трое суток всем отделением искали.
– Нашли? – с надеждой спросил Горохов.
Сама нашлась, – капитан проследил взглядом, как третий стакан воды исчезает в горле Вадима Игоревича, – они там на этой даче по интернету с кем-то в какую-то Ультиму с лайном играли, только на третий день опомнились, когда в поселке электричество вырубили. А мы ее все это время по больницам, моргам и притонам разыскивали, сомнительное, скажу Вам, удовольствие. Вы, кстати, морги, больницы обзвонили?
– Господь с Вами, – перекрестился Горохов и махнул еще стаканчик, – я и в притоны не звонил.
– В какие притоны? – обалдел Горбуля.
– Так Вы ж сами сказали.
– Голову не морочьте своими притонами! Что у Вас пропало?
– Дочь моя. Алиса Вадимовна Горохова.
– Как пропала, когда? Вы по порядку излагайте.
– Ее украли прямо из дома.
– Ну, Вы мне эти штучки бросьте. У нас не Чикаго, чтоб детей из квартиры воровали при живых родителях.
– Я сам видел.
– Что видели? – терпеливо переспросил Горбуля.
– Все, – и тут Горохов понял, что если он расскажет следователю про вылетевших дымом в форточку дамочках, Оленьку Тимофееву, превратившуюся в мужика, который потом украл кота, в которого, в свою очередь, превратилась Алиса… Место в ближайшем психпокое капитан ему обеспечит на счет раз. Вадим Игоревич нацелился на уже почти пустой графин, вздохнул и резко вильнул беседой: – И Лика пропала. Третьи сутки никто дверь не открывает, а за дверью кто-то дышит.
– Это Вы так Анжелику Варфоломеевну величать изволите? – уточнил Горбуля, которого бессвязная речь Горохова и его непомерное водопотребление навело на простую мысль о тяжелом похмелье. – Она тоже пропала?
– Не отвечает, – снова вздохнул Вадим Игоревич и вновь потянулся к графину.
– Слушайте Вы, папаша, – капитан вскочил на ноги и навис над Гороховым, опершись о край стола, – мне Ваша веселая компания уже вот где сидит! – Он оторвался от столешницы и похлопал себя по загривку. – Сначала нажретесь до зеленых человечков, а потом, как полоумные, ищете друг дружку. Добро б сами развлекались, так ведь Вам угрозыск подавай, вы без него в прятки играть отказываетесь! Ясное дело, у богатых свои причуды, а у меня, между прочим, кроме Вашей белой горячки еще три убийства нераскрытых и два разбоя! Не пускает Вас Анжелика Варфоломеевна на порог и правильно делает. Больно ей надо с таким козлом старым путаться, да еще женатым! Она женщина видная, найдет и что получше, без жены, без детей, несмотря что с деньгами.
– Так я сейчас, вроде, тоже без жены, без детей. Алису украли, Светка моя в бунгало живет, с папуасом своей мечты…
– Ну, допился. Жена и та бросила. И молодец, что решилась, хоть и дите у вас несовершеннолетнее. Оно, может, и лучше без такого папаши. В общем, голову мне не морочь, а иди отсюда, пока я тебя в обезьянник не определил до глобального протрезвления.
– Заявление писать? – невпопад спросил растерявшийся Горохов.
– Заявление? – капитан стукнул кулаком по столу. Графин подпрыгнул, стакан звякнул, Горохов съежился. – Я тебе сейчас такое заявление нарисую по всей роже – зачитаешься! Если ты здесь еще пять минут помаячишь, я тебя мигом привлеку на уборку родного города суток на пятнадцать за мелкое хулиганство. А ну, вон отсюда, стручок гороховый.
– До свиданья, – рассеянно сказал Вадим Игоревич и покинул кабинет следователя, из всей патетической речи Горбули уловив только то, что капитан сегодня не в настроении и очень занят.
Горохов вышел из милиции, потоптался у ворот, заглянул в ближайший гастроном и, запасясь сухим и крепленым пайком, заступил на вахту к Ликиному подъезду. Уверенность в том, что Алиса появится именно здесь, Вадима Игоревича почему-то не покидала.
– Налево, – топнула ногой Кира, тыча пальцем в карту, – два шага налево, здесь же ясно написано!
– Мы не учли поправку на время, – пытался возражать советник, – здесь каждая мелочь имеет вес! А тут целых шесть минут!
– Бюрократ, – разозлилась Кира, – у вас тут клад под землей вертится, что ли?
– Не знаю, – спокойно ответил Арси, – не я его закапывал.
Они стояли посреди клумбы по колено в цветах и самозабвенно ругались о мелочах. Золотой лихорадке поддался даже невозмутимый Дью. Дело в том, что азарт кладоискателей был уже изрядно подогрет двумя свеженькими находками. С полчаса назад Кира обнаружила в дупле дуба великолепный старинный браслет, а Гарди выудил несколько золотых дублонов из высохшего колодца. Дью, покосившись на советника, попытался всучить свою долю девушке, но Кира от чужого клада наотрез отказалась, предложив просто продолжить поиски. На том и порешили. Арси, заваривший всю эту старательскую истерию, мысленно потирал руки и прикидывал про себя, когда уже можно будет передать руководство поисками кладов полковнику и заняться посланцем и остальной компанией. «Пора, – решил советник, когда страсти достигли апогея, – еще один клад, и до вечера я от этой принцессы избавлен. Они со скалетом будут здесь носом землю рыть, вполне успею разобраться с остальными проблемами».