— Насколько я знаю, определенный артикль — в виде исключения — применим и к Украине: The Ukraine.
— Да. Хотя в последнее время благодаря универсализации этот артикль все чаще отпадает. А вот у названия страны Аргентина в английском есть два варианта написания: Argentina и The Argentine.
— А в чем разница?
— Ни в чем. Просто The Argentine было первоначальным названием. Но сегодня во всех словарях присутствуют обе версии. А что касается Украины, то исторически сложившееся использование предлога «на» изначально не имеет никакой политической окраски. Это всего лишь узус, привычная форма, имеющая отношение к происхождению топонима: Украина — окраина. Украина, впоследствии ставшая государством, — не единственная украина. В XVI–XVIII веках были волжская, кубанская и целый ряд других украин вокруг исторического ядра российского государства. Впоследствии одна из украин сохранила монополию на это слово, и оно, потеряв нарицательность, перешло в название государства. Изменение предложной формы с «на» на «в» понятно и логично внутри самой Украины и на украинском языке, но не совсем ясна попытка навязать это другому государству и языку. Кстати, в одном выступлении (не могу, к сожалению, точно вспомнить, когда и где оно состоялось), посвященном отношениям с Украиной, Путин трижды сказал «в Украине» и столько же раз — «на Украине»: я специально считал. Очевидно, это свидетельствует, с одной стороны, о внутреннем противоречии между стремлением наладить отношения с соседями и желанием показать самодостаточность своей страны; а с другой — о неуверенности в том, какова же на самом деле норма.
— Вернемся к Грузии. Тебе не кажется ещё одним проявлением магии слова тот факт, что эта страна, по-английски Georgia, именно при президенте США Джордже Буше (George Bush) стала проамериканской?
— Я думаю, что в языке — как и вообще во Вселенной — ничего случайного не бывает. И более того: многие американцы, в том числе политики, склонны поддерживать Грузию, возможно, на подсознательном уровне ассоциируя ее с одним из своих штатов. А кое-кто, не исключаю, и не в курсе, что Грузия и Джорджия — это не одно и то же.
Язык — гибкая субстанция, и одни и те слова можно трактовать по-разному. Возьмем пример из высокой политики. Подписан план «Медведев — Саркози» из шести пунктов по урегулированию грузино-югоосетинского конфликта. Только стороны разъехались — обнаруживается, что в документе имелись в виду разные вещи. Одним из спорных моментов стало «размещение иностранных наблюдателей в зоне конфликта». Разночтения вызвало — что считать «зоной конфликта»? Запад полагает, что это Абхазия и Южная Осетия, неподконтрольные, но все же части грузинской территории. С точки зрения России, это уже признанные государства, поэтому тут и обсуждать нечего: с ними мы и сами договоримся, а «зона конфликта» — прилегающая к ним территория; в западной трактовке — «территория собственно Грузии». Всего одна фраза, в согласованном всеми сторонами и на нескольких языках документе, уже через пять минут вызывает разные интерпретации.
Точно так же и в общечеловеческие понятия — «любовь», «дружба», «верность», «предательство» — каждый человек вкладывает что-то свое, что радикально не согласуется с чьей-то другой трактовкой. Уж не говоря о том, когда речь идет о «войне», «территориальной целостности». И о «больших деньгах».
— Равно как по-разному мы интерпретируем одни и те же визуальные образы в зависимости от наших представлений о мире. Или, если хочешь, от меры испорченности. В качестве иллюстрации приведу анекдот: «В церковь заходит гей, а там поп с кадилом. Гей ему кричит негромко: «Мужчинка! Мужчинка в сарафане! У вас сумочка горит!»
Ну да шутки в сторону. Зачту тебе сообщение Associated Press, датированное летом 2008 года, а ты прокомментируй: «Президент Венесуэлы Уго Чавес объявил о начале кампании по искоренению из делового и технического общения сограждан английских заимствований. Руководство недавно национализированного телеканала CANTV надеется, что сможет отучить своих сотрудников и телезрителей от слов staff (штат), password (пароль), marketing (маркетинг), заменив их на соответствующие эквиваленты — equipo, contrasena, mercadeo.