— Я думаю, он злится на тебя, — сказала я ему.
— Он переживет. — Рафаэль улыбнулся мне.
— Откуда ты знал, что я не умру?
— Я не знал.
— Рискнул, да?
Он кивнул.
— Нам нечего было терять.
За ним шакалы разобрали одну из хижин и затащили расчлененный труп Анапы на груду дров. Два оборотня в форме воина вылили топливо на доски и подожгли его.
— Как ты понял, что Анапа запаникует? — Спросила я.
— Когда ты рассказала мне, что он начинал как оборотень, я пошел к шакалам, которые упорно искали слабые места Анубиса. Они отнеслись к этому предельно серьезно. Половина клана копала информацию. Они сказали, что в Древнем Египте, когда Анубис был еще человеком, серебро было практически неизвестно. Египтяне начали получать его значительно позже, за счет импорта, и даже тогда оно ценилось очень высоко. Не было причин, по которым он мог знать, как серебро влияет на оборотней, исходя из личного опыта. Роман сказал, что, скорее всего, он отступит к своему старому телу, если его жизни будет что-то угрожать. Клан шакалов последовал за нами. Его эго было настолько огромным, что он не счел их угрозой.
— Он даже не заметил их, — сказала я ему.
— Самым сложным было уговорить Дулиттла провести экстренную операцию на открытом сердце. Он действительно не хотел этого делать. Мы спорили часами. Он думал, что ты не выживешь. Рафаэль сглотнул. Он выглядел болезненно.
— Что с тобой? Это яд?
— Я только что осознал, что ты уже дважды умирала из-за меня. — Рафаэль вскочил на ноги и зашатался.
— Куда ты направляешься?
— Погоди, мне нужна минутка.
Он споткнулся о кусты, и я услышала, как его вырвало.
Надо мной нависла громоздкая тень. Роман сел на бревно рядом со мной. Он держал в руках что-то длинное, завернутое в пластик.
— Хороший парень, — сказал Роман. — Придурок, но он любит тебя.
— А я люблю его. — Я погладила его по руке. — Спасибо тебе за все. Было весело.
— Мне тоже было весело. — Он ухмыльнулся. — Смотри, что у меня есть. — Волхв протянул в мою сторону пластиковым сверток. Костяной посох.
— Ты добыл его?
Он кивнул.
— Целый час рылся в той глине. Стоит каждой потраченной минуты. — Он наклонился и поцеловал меня в щеку. — Увидимся. Звони, если что-нибудь понадобится, ладно?
— Да, — согласилась я. — Ты тоже звони. Я твоя должница. Покуда мне не придется приносить в жертву каких-нибудь младенцев, я буду рядом.
— Рассчитываю на это.
Он ушел, и Рафаэль занял его место, прополоскав рот водой из фляги. Вокруг нас оборотни сгоняли людей-змей в группы. Я была вся в грязи, крови и болотистой тине. Рафаэль выглядел еще хуже, его волосы были залиты кровью. Мне очень хотелось вернуться домой, принять душ и год проспать.
— Поможешь мне подняться с бревна? — попросила я.
— Нет. Мы взяли для тебя хорошие носилки и доставим к лодкам.
— Я могу идти. У меня только немного болит грудь, но я справлюсь.
— Ты ненормальная, — сказал он мне и полез в карман, вытащив оттуда какой-то пластиковый пакет.
— Что это?
— Я поклялся, что, если мы выберемся сегодня, я сделаю это. — Рафаэль вытащил из пакета небольшую коробочку и упал на колени в грязь.
Это просто безумие.
Он открыл коробочку. Белое обручальное кольцо с накладкой в форме лапы зверя лежало на маленькой бархатной подушке с красивым сапфиром, зажатым в его крошечных белых когтях.
— Я сильно облажался — начал он. — У меня много недостатков. Но я обещаю, что, если ты выйдешь за меня замуж, я буду любить тебя и заботиться о тебе до конца наших дней.
Я молча уставилась на него.
— Если ты будешь терпеть меня, я буду терпеть все, что ты можешь выкинуть, — сказал он. — Хорошие дни, плохие дни, когда будет раздаваться: «Я прирежу тебя, если ты косо на меня посмотришь». Я беру их все.
Я понимала, что должна что-то сказать.
— Если ты убьешь ее этим после всего, что я сделал, — ворчал Дулиттл позади меня. — То никогда не покинешь это болото.
Рафаэль с тревогой вглядывался в мое лицо.
— Энди?
— Да, — сказала я ему. — В болезни и в здравии, богатстве, бедности, мне все равно.
Он все еще смотрел на меня, как будто ничего не услышал.
— Да, Рафаэль. — Не уверена, смеялась я или плакала. — Да.
— Надень уже на нее кольцо, дурак, — напомнил Дулиттл.
Рафаэль надел мне на палец кольцо, и я обняла его.
— Я бы поцеловал тебя, — сказал Рафаэль. — Но мне нужно сперва почистить зубы, и еще я весь в крови.
— Не важно, — сказала я ему. — Поцелуй меня все равно.
Эпилог
Церемония приема в Стаю должна была состояться во вторник в главном месте сбора всех кланов, в большом помещении глубоко внутри Крепости, где террасированная земля ступенчато спускалась к сцене с металлической ямой для костра. Я слышала, как Кейт описывала это место раньше, но никогда не видела своими глазами. Я подумывала переодеться, но это казалось бессмысленным. Какую бы одежду я ни надела, я все равно оставалась бы собой, и только это имело значение.
За несколько минут до десяти вечера Мартина постучала в дверь маленькой комнаты, где меня попросили ожидать.
— Пора.
Я следовала за ней вниз по лестнице, все ниже и ниже. Понятия не имела, что Крепость уходит так глубоко под землю.
Наконец, она остановилась перед массивной дверью.
— Нервничаешь?
— Не очень. — Я провела утро, сидя в маленькой комнате с Рафаэлем и семьями четырех убитых оборотней, рассказывая им всю длинную историю. Стая собрала всех людей-змей. И правда не заставила себя долго ждать: команда Рафаэля была убита жрецами сайи. Они были единственными с ядовитыми железами. У остальных змеелюдей были клыки, но их укусы вряд ли были смертельными. Все шестеро сайи были мертвы. Я убила Глорию, Роман и я убили Санчеса на мосту, а четверо оставшихся погибли перед битвой с Апопом. Стая погрузила остальных участников культа и то немногое, что у них осталось в лодки и отправила под вооруженным сопровождением за пределы территории Стаи. Им запретили возвращаться. Дерек наблюдал за конвоем и сказал, что большинство из них, похоже, вздохнули с облегчением. Сайи обращались с ними как с рабами.
Я снова держала на руках малыша Рори. Мы заключили с ним договор, он и я. Он вырастет добрым и сильным, и я буду следить за тем, чтобы члены его клана никогда не обращались с ним плохо и не ломали ему кости.
Я смогла посмотреть Нику в глаза, когда рассказала ему, что люди, убившие его жену, никогда больше не причинят никому вреда. Он поблагодарил меня. Так что церемония меркла по сравнению с этим.
— Последний шанс повернуть назад, — сказала Мартина.
Я знала, что ждало за дверью. Рафаэль и его мать. Несколько членов клана гиен. Кейт и Кэрран. Мои друзья, мои альфы, мой мужчина и новое будущее. На этот раз мне не придется скрывать, кем я являюсь.
Я открыла дверь.
Огромный зал простирался передо мной, спускаясь к сцене, на которой стояла металлическая жаровня. Внутри танцевали языки пламени.
За ямой стояла тетушка Би. Слева сидели Кэрран и Кейт вместе с другими альф и бетами. Оборотни занимали почти все ступени. Сотни оборотней. Внезапно я занервничала.
Обратного пути нет. Я подняла голову и спустилась по лестнице к огню, глядя прямо на Рафаэля, ища поддержки. Спуск по лестнице длился вечность. Наконец, я остановилась рядом с тетушкой Би.
— Мы собрались здесь, чтобы пригласить Андреа Нэш в Стаю, — объявила тетушка Би, ее громкий голос разнесся по залу. — Вы все ее знаете. Она боролась за нас. Она отдала свою кровь и использовала свои навыки на благо Стаи. Сегодня мы чтим ее жертву и принимаем, как одну из наших. Если у кого-то имеются возражения, встаньте и бросьте мне вызов.
— Нет, спасибо! — Пошутил кто-то справа.
Приглушенный хохот пронесся по комнате. Я пыталась оставаться невозмутимой, но легкий смешок вырвался из меня.
Тетушка Би улыбнулась.
— Теперь твоя очередь, дорогая. Твой выход.
Я подошла к огню и закатала рукав. Пламя потрескивало и горело в жаровне. Я сунула руку в огонь. Пламя лизнуло мою плоть. От кожи повеяло запахом сгоревших волос. Я продержала руку еще секунду, чтобы доказать, что все под контролем. Ни один люпус не мог коснуться пламени. Оно внушало им ужас на инстинктивном уровне.
Я вынула руку, стараясь не вздрогнуть от боли, и произнесла первые слова клятвы:
— Я, Андреа Нэш, человек и оборотень, клянусь соблюдать законы Стаи и своего клана. Я клянусь подчиняться своим альфам и чтить традиции. Я клянусь быть верной моим братьям и сестрам по Стае, защищать их от зла и, если возникнет необходимость, сражаться до смерти на их стороне. .