Грациозная чёрно-серебристая особь подходит, останавливается рядом с затаившемся и, глубоко вдыхая воздух, обнюхивает барельеф с углублением. Бедуин видит наделённые светом, грациозные биолюминесцентные части тела стража и его неповторимую биомеханику. Эластичный металл и плоть слились воедино так, что образовали телесную, в чем-то напоминающую человеческую, антропоморфную грацию.
Человеческий запах привлекает стража, но бедуин протискивается ещё глубже, где его уже не достать. Страж пошагал дальше, дабы поместить пойманного в Машину рождения. Волочащийся, с биолюминесцентным свечением, мешок увидел житель пустыни, а внутри органической структуры, гармонично дополненной механикой, проглядывается пытающийся выбраться наружу человеческий силуэт. Страж продолжил путь, а бедуин крадётся.
Идущие вчетвером продолжают обсуждать случившееся, одна из участниц похода сильно волнуется из-за произошедшего:
— Я не подписывалась на такое! Боже, они стреляли и теперь не выходят на связь! Вы слышали? По всей гробнице разнеслось эхо пальбы! Что происходит?! — Мария на эмоциях.
— Маша успокойся, сейчас не время паниковать. И не кричи, шума нам ещё хватало.
— Аня дело говорит, Маша надо держать себя в руках и не шуметь. Они орали по всем сторонам и что-то пришло на их крик, теперь у них рации молчат. Надо выбираться отсюда, направляемся на поиск выхода. — Юрий сохраняет спокойствие.
— Идёмте, нет смысла стоять. Нужно двигаться и искать путь обратно, — Михаил движется спереди.
— Хорошо, да, я успокоилась. Дайте мне кто-нибудь пистолет, так я буду лучше себя чувствовать и воды, пожалуйста. — Мария собралась духом.
— Вот держи, — Юрий достал из кобуры ствол и передал оружие Маше. — Знаешь как им пользоваться?
— Знаю, но всё равно напомни мне.
Четверо идут куда глаза глядят. Вооружились все, Юрий напомнил Марии как пользоваться пистолетом. Люди, сквозь темноту, движутся в поиске выхода. А бедуин продолжает незаметно преследовать стража древнего корабля.
Пробудившийся страж изредка оборачивается, ненадолго останавливается. Он направляется в полукруглый зал, где в центре находится, вросшая в пол, Машина рождения — биомеханическое устройство возвышается над органической поверхностью метра на три, и представляет собой многогранную симфонию органики и металла. Наполовину органическая, объёмная машинная структура подобна застывшему на месте живому организму к которому со всех сторон примыкают, вьющиеся с потолка и заполненные густым серым веществом, прозрачные шланги Машина рождения не бездействует, она творит и создаёт подобно искусному сборщику, из пойманного близ проницаемой стены, новую неповторимую сущность.
Гробница, из-за появления в ней людей, просыпается слово зверь после зимней спячки. Покои Анзунеи, на каждом её участке, представляет собой непрерывную симфонию органики и металла, каждый элемент покоев является неотъемлемой взаимосвязанной частью. Первый пробуждённый страж, всего лишь, выполняет свою миссию - оставаться на страже спящей повелительницы и способствовать появлению, созданию новых особей.
Бедуин держится на безопасном расстоянии, движется за проснувшимся и, время от времени, прячется в потаённых, лишённых света, углублениях тоннеля. Пробудившийся взошёл в Зал рождения, а вместе с собой притащил органический мешок с пойманным и, ухватив крепкими верхними конечностями, подвесил его над полом за биомеханический, словно живой, крюк. Страж заглянул в органическое окно Машины рождения и обозрел процесс сотворения тёмной сущности. Сборка особи завершается и вот-вот из машины, в мир чужой, явится новоявленный слуга Анзунеи.
Через пару минут, вслед за стражем, бедуин прокрадывается в Зал рождения: «Кажется оно ушло, не вижу его нигде. Странный зал, будто живой. Не видел раньше такого. Надо вызволить человека и уходить отсюда». — осмотрев, чуть освещённый Зал рождения, житель Сахары направился к органическому мешку, где виднеется человеческий силуэт.
Бедуин достал острый кинжал, подошёл к мешку и осторожно дотронулся до него. Внезапно внутри зашевелился кто-то, лицо схваченного показалось изнутри. Бедуин узнал Ивана, а тот проводника.
— Не дёргайся, я тебя вытащу. — бедуин взмахнул кинжалом и размашисто всадил лезвие в биолюминесцентную плоть, острие вошло вглубь. Вахид разрезал органику. Находящийся внутри, вместе с серой густой жидкостью, вывалился на пол.
— Вахид ты пришёл вовремя, я уже начал задыхаться. Благодарю, друг ты спас мне жизнь. Я твой должник. — Иван поднимается на ноги, отряхивается.
— На всё воля Всевышнего, надо уходить. — бедуин, крадучись, уходит из Зала рождения. — Как тебя угораздило вляпаться в такое?