С гордостью могу сказать, что мне удалось танцевать вместе с Махмудом. Я была одной из участниц широкоформатного фильма «Лебединое озеро».
С тех пор прошло, наверное, больше чем пол столетия. Помню, что я специально ходила в кинотеатр «Мир» на Цветном бульваре, возле старого Никулинского цирка — только там показывали широкоформатные фильмы, — и смотрела наше «Лебединое озеро».
Главную партию танцевала народная артистка СССР Мария Семенова, а Злого гения Ротбарта — Махмуд Эсамбаев. Себя я там тоже увидела, я стояла первым лебедем. Это было и мое первое появление в Большом театре.
Во время съемок я так волновалась, что почти ничего не замечала. И все-таки Махмуд Эсамбаев в роли Ротбарта мне сразу запомнился. На мой взгляд, это был совершенно оригинальный образ злого волшебника Ротбарта, впоследствии ничего подобного я не видела. Действительно, завораживающее мастерство.
Лично с Махмудом Алисултановичем я познакомилась, когда получила от газеты «Советский артист» задание написать о нем статью.
Махмуд был очень приятный и любезный человек, он сразу же пригласил меня к себе домой. Жил он тогда где-то на Красной Пресне. Крохотная квартирка Эсамбаева напоминала караван-сарай. Она была буквально под завязку набита людьми.
— Это все мои друзья, — сказал Махмуд. Многолюдство это его, похоже, нисколько не раздражало.
С большим трудом удалось найти укромный уголок, где мы могли без помех поговорить.
Махмуд остроумно и живо отвечал на мои вопросы. При этом держался удивительно просто и скромно. Я ни на секунду не почувствовала, что говорю с уникальным артистом, хотя, как профессионал, это прекрасно понимала.
Статья получилась хорошая. Очень жалею, что за многие годы она не сохранилась…
Как же давно всё это было!
Да, все мы, конечно, постарели, все люди, о которых я сейчас рассказывала. Андрею за 80, Гоше Бовту тоже. Несмотря на то, что они давно работают в Америке, живут оба нашими российскими интересами. Иногда Андрей просто удивляет меня, когда спрашивает: «Скажи мне — это правда, что вот тот-то на той-то женился или развелся?»
Я поражаюсь.
— Откуда ты, Андрюша, живущий на другой стороне планеты, всё это знаешь?!
— Да уж знаю, — отвечает. — Ты не думай, что если я далеко, то ничего не знаю. Российская жизнь для меня всегда ближе, чем американская.
Всё это правда. Несмотря на возраст, мы интересуемся тем, что происходит вокруг. Мы же все продолжаем работать — преподавать, заниматься с молодежью. Ну а те, кто занимается с молодежью, это давно известно, и сам себя чувствует молодым.
Я до сих пор жалею, что Махмуд Эсамбаев так и не успел начать по-настоящему заниматься с детьми. А ведь известно, что он очень этого хотел. Тяжелая болезнь помешала ему…
На днях ведущий педагог мужского танца Американской школы балета Андрей Львович Крамаревский звонил мне из Нью-Йорка, и я спросила его о Махмуде Эсамбаеве. Вот что он мне ответил:
«Мне было тринадцать лет, когда в Киргизском государственном театре оперы и балета появился стройный, высокий, поразительно гибкий юноша. Он сразу обратил на себя общее внимание. Это был Махмуд Эсамбаев.
Я, воспитанный отцом-балетмейстером в строгом стиле классического танца, понимал, что танец Махмуда — это совсем не то, чему меня учили и учат. И в то же время я не мог отвести от него глаз, даже когда он просто ходил, так изящно и грациозно это у него получалось.
Признаюсь, мне было очень приятно, что он тоже обратил на меня внимание и стал дружить со мной, несмотря на нашу десятилетнюю разницу в возрасте.
Неудивительно, что довольно скоро Махмуд стал солистом балетной группы нашего театра.
Я до сих пор помню то изумление и восторг, который испытал, увидев его в первой крупной роли Злого гения Ротбарта в балете П. И. Чайковского «Лебединое озеро». Это было совершенно новое, совершенно непривычное и в то же время прекрасное исполнение.
После Злого гения он исполнил главную роль Тараса Бульбы в одноименном балете Р. В. Захарова. Вот уж где произошло поразительное перевоплощение. Тонкий и гибкий, как тростинка, молодой мужчина преобразился в могучего, грузного, несколько даже медлительного богатыря запорожца.
Тогда я впервые с изумлением понял, что этот человек наделен, кроме всего прочего, поразительным даром перевоплощения и способен с блеском исполнить любую роль. Я начал догадываться, что такой простой и веселый мой товарищ Махмуд (которого все по-свойски звали Махмудик) на самом деле — бесподобный и ни с кем не сравнимый артист.
Это мое предчувствие он в полной мере оправдал, когда, начав с небольших, второстепенных ролей в замечательном балете Бориса Асафьева «Бахчисарайский фонтан» дошел до главной роли. Он исполнил ее так, как никто до него. А теперь могу с полной уверенностью сказать, что и после никто не приблизился к тому трагическому и прекрасному образу хана, который он создал.
И всё же главным и величайшим делом его жизни стало создание уникальной эстрадной программы ‘Танцы народов мира’. Тут соединились его поразительные способности перевоплощения, умения проникать в древнюю психологию и внутренние мотивы танцев разных народов мира и поразительная фотографическая способность запоминать и выражать тончайшие оттенки движений, через которые только и могут быть выражены характер и смысл народного танца.
По сути дела, в Махмуде как бы объединилась вся уникальность великого ансамбля Игоря Моисеева, где во главе стоит гениальный мастер народного танца, а исполнение доверено талантливейшим танцорам. В программе ‘Танцы народов мира’ всё это многообразие талантов постановщика и исполнителей объединилось в одном-единственном человеке. Такого чуда мы, видимо, больше никогда не увидим.
Недаром он был признан и любим во всем мире, удостоен званий народного артиста СССР, Героя Социалистического Труда. Был депутатом Верховного Совета СССР и даже министром культуры Чеченской Республики.
Это был настоящий гигант, но я помню его как исключительно доброго, щедрого и веселого человека. Остается только жалеть теперь, что уже больше никто не увидит, как бесподобно остроумно изображал он Галину Уланову, Мариса Лиепу, Любовь Орлову и Леонида Утесова. С ним никогда не было скучно.
Махмуд Эсамбаев, кроме всего прочего, был настоящий человек-праздник.
Годы дружбы с ним я считаю одним из самых роскошных подарков, которые преподнесла мне жизнь…»
Вот такой рассказ услышала я с другой стороны земного шара из далеких Соединенных Штатов Америки. Когда я на другой день стала рассказывать коллегам у себя в академии, в разговор включился наш заведующий кафедрой хореографии РАТИ-ГИТИС Евгений Валукин. Оказывается, он хорошо знал Махмуда Эсамбаева.
— С молодых лет следил за этим удивительным артистом, — признался он, — и много думал о его особенном ни на что не похожем пути…
Я попросила Евгения Петровича подробнее рассказать о своих впечатлениях, но он только покачал головой и заметил: «Нет, экспромтом не получится, лучше я напишу».
Через пару дней он передал мне эти заметки, озаглавленные «Душа Кавказа».
Итак, слово народному артисту России Евгению Петровичу Валукину:
«Никогда не забуду понедельники в Концертном зале им. Чайковского, где каждую неделю проходили вечера балета, пользующиеся огромной популярностью у всех любителей танца. Здесь открывался простор для самовыражения, здесь царила настоящая демократия взаимоотношений и репертуара, здесь можно было увидеть самое новое, самое интересное и неожиданное.
Участие в таком концерте гарантировало признание коллег и любовь публики. Ради одного выхода сюда приезжали выдающиеся артисты Ленинграда: Наталья Дудинская и Константин Сергеев, Алла Осипенко, Михаил Барышников. Алла Шелест впервые показала тут москвичам «Вечного идола» Л. Якобсона. Почти все ведущие артисты Большого театра: Ольга Лепешинская, Галина Уланова, Раиса Стручкова, Сергей Корень — стремились покорить эту сцену.