Мне такую историю рассказывали. Где-то в Бразилии или Аргентине, бог его знает, в Южной Америке, одним словом, оказался он на гастролях с Борисом Штоколовым. Штоколову только что присвоили звание народного артиста СССР, и он ужасно этим гордился. Давали они совместный концерт. Штоколов народный СССР, а Махмуд народный артист всех республик, но не Союза. Ну и как объявлять?
— Боря, — говорит Махмуд, — объявлять нужно просто: советские артисты — танцор Эсамбаев, певец Штоколов. Они тут люди темные, у них даже профсоюза работников искусств нет, им эти наши звания непонятны…
Штоколов обиделся:
— Ну что это?! Зря, что ли, мне звание присвоили? Пусть объявляют, что поет народный артист СССР…
— Я же говорю, что у них и понятия нет такого — народный, это будет звучать — артист оф пипл, артист из народа…
— Нет, пусть объявят…
Закончился концерт. К Махмуду все валом бегут — члены правительства, депутаты, миллионеры и всякие прочие бесчисленные его поклонники: «Махмуд! Махмудик! Ты наше солнышко… а этот твой напарник-то, он хоть из народной самодеятельности, но петь умеет. Его можно на сцену выпускать…»
И так он эту историю выразительно рассказывал, что мы просто на ногах устоять не могли от хохота.
Махмуд, он по природе своей настоящий скоморох, он во всем видит смешное. Прибавьте к этому бесподобный талант пародиста. Голосом, движением, мимикой он на удивление похоже и смешно умел человека показать. Я в своей, не короткой уже жизни только двух таких людей видел. Один — бывший артист еврейского театра Михаил Михайлович Алипский. Мы познакомились, еще когда поступали в институт. В общежитии на Трифоновке он крутился. Из него так и лилось нескончаемым потоком — анекдоты, истории, присказки, частушки, да еще и с матерком, но всё к месту и так смешно, что у людей от смеха челюсти сводило.
Второй был Махмуд. Фейерверк какой-то нескончаемый. И тоже все так смешно, что словами передать невозможно…
Но главное в нем все-таки — удивительная человечность, доброта и стремление помогать.
Расскажу такую вот, несколько странную медицинскую историю, которая у нас во время съемок «Земли Санникова» приключилась.
В этом фильме рассказывается о северном народе — онки-лонах, которые в древние времена перешли по дрейфующему льду с материка на далекий полярный остров. Так вот, в качестве онкилонов снимался чуть ли не весь балет, который сумели собрать от Камчатки до Ленинграда. Подбирали, конечно, таких, что были похожи на коренных жителей Арктики, а из балета потому, что в фильме нужно было много танцевать, бегать, красиво двигаться.
Ну, балет — это молодежь, а где молодежь, там и любовь, и всё такое прочее. А тут Кавказ, Нальчик, лето, везде и все цветет… у одного танцовщика ленинградского на боку выскочила какая-то странная сыпь. Как потом выяснилось — аллергическая. Но это потом… а сначала… Ну кто знает, аллергия это или что-то другое? Приятель этого бедолаги — парнишка из Казахстана, который играл сына вождя, посоветовал, сходи, мол, к врачу, тебе же спокойнее будет.
Тот пошел.
Явился к одному врачу, его посылают к другому, третьему и наконец он оказался у венеролога. Венеролог, недолго думая, закатал парня в инфекционную больницу. Тут же в съемочную группу прислали пропагандиста-агитатора, который сообщил, что всё это очень похоже на мраморную сыпь. А мраморная сыпь — это вторая стадия сифилиса!!!
Конечно, началась паника.
Георгий Михайлович Вицин, царствие ему небесное, неподражаемым своим голосом объявил, что мы снимаем кино методом сифилитического реализма…
Однако далеко не у всех хватило ума и характера, чтобы в этой ситуации шутить. Народ был в шоке. Вдруг я когда-то пил из его стакана?! Или докурил после него сигарету? Да просто рядом стоял, прикоснулся! Чего со страху не померещится…
На другой день чуть ли не с хоругвями вся группа двинулась в вендиспансер на обследование.
Махмуда тогда с нами не было, он, пользуясь перерывом в съемках, отправился домой в Грозный. Тут ведь недалеко, всего пара часов на машине.
Когда он вернулся, паника была полнейшая. Его конечно же сразу во всё посвятили, предупредили, что, мол, вот какая у нас тут беда и все мы, да и вы тоже… в общем, заслали к нам террориста, который всех сифилисом заразил!
И что же делает Махмуд?
Он не думает ни о каких проверках и профилактиках.
Махмуд идет на базар, покупает корзину фруктов и отправляется с этой передачей в инфекционную больницу к тому несчастному парню.
Вот попробуйте представить. На волне повального венерического психоза только один человек не поддается панике и делает то, что и положено делать — приносит больному передачу. От всей широты своей кавказской души выражает ему свое искреннее сочувствие и уверенность, что всё будет хорошо…
Думаю, что именно поэтому у парня сыпь буквально на другой день сошла. И всем сразу стало понятно, даже врачам, что никакого сифилиса нет — обыкновенная аллергия на цветение каких-то там южных трав или цветов…
Но это потом всё стало понятно и просто. А сначала… сифилис! Вторая стадия!!! А там третья, когда всё начинает проваливаться и отваливаться! Это не шутки! Да еще коллективный психоз, вся группа словно сдурела.
Сразу по городу слух пробежал, что, мол, эти артисты доигрались…
Помню, мы большой компанией отправились куда-то поесть. А девчонки у нас, что балет, что массовка, что ассистентки — все, как одна, красавицы. И вот, проходим мимо местных парней, и какая-то из девушек случайно одного джигита задела. Он ее цап в охапку. И сразу все его приятели заорали:
— С ума сошел! Брось ее скорее! Это же «Земля Санникова», у них сифилис второй стадии.
Вот такой был психоз.
И только один человек оказался выше этого. Только Махмуд.
Вот я и говорю, что Махмуд был умница, а умница не может быть плохим человеком.
Это вовсе не значит, что был он рубаха-парень — душа нараспашку. Душа нараспашку и у дурака может быть. Он вовсе не был безответным добрячком. Он никому не позволял на ногу себе наступать. Отлетишь так, что больше не захочется. Но по душе своей — это просто чудо-человек.
Но вот скажите, кто ему этот паренек из Ленинграда, который в инфекционную больницу попал? Да таких в нашей группе еще пара десятков наберется. Но парень попал в беду, и Махмуд без колебаний пришел к нему на помощь.
Ну хороший человек! Настоящий! Чего еще скажешь!
Как артист, Махмуд, конечно, блестяще выступил. Шаман в фильме далеко не главную роль играл. Но у Махмуда он получился до того интересный и яркий, что конечно же стал одним из основных персонажей.
Очень убедительно выглядели шаманские танцы, которые он исполнял. Он великое множество знал всяких обрядовых танцев, и это не важно, были это танцы северных народов или индейцев майя, они все близки и похожи, так как по сути своей обращены к божественным силам природы. Да хотя бы взять этот танец «Макумба», который он из Бразилии привез, — это самый настоящий колдовской шаманский танец, только других онкилонов, которые в Южном полушарии живут.
Если рассказывать о его привычках, то и тут ничего похожего на других. Ну, мы все, после съемок, кто в чем был, собрались пивка выпить и пообщаться. Устроились прямо на съемочной площадке в горном ущелье, понятно, что там пыль, грязь. Махмуд сразу ушел в вагончик и вышел оттуда в каком-то потрясающем костюме необыкновенного голубого цвета, в роскошной папахе.
Я подвинулся на ящике:
— Садись, Махмуд, — приглашаю его, — хотя ты в таком красивом костюме…
— Ерунда, — отвечает. — Это я для КГБ так нарядился, пусть видят, что ни от кого не прячусь…
И спокойно уселся рядом со мной на этом, не слишком чистом ящике.
Мы тогда замечательно посидели, слушая его байки и хохмы.
Когда я вернулся со съемок домой, то первые дни просто замучил всех рассказами про Махмуда…