Он поднялся и подошел к бару. Выбрал графин и налил в фужер шотландского на четыре пальца. Быстро выпил и сделал выдох. Теплый алкоголь ударил по слизистой оболочке пустого желудка. Потом вернулся к столу и набрал номер «Хилтона» в Мексико-Сити. Поглядел на циферблат. Шесть часов. Есть шанс, что он застанет ее в номере.
— Мона? Джонни.
— Привет, Джонни. Как дела? Рада слышать твой голос.
— Да. Как ты там, радость моя?
— Вшиво, милый. Никакой работы для меня. Очевидно, у нас дела идут на спад. Я тут встретила массу знакомых, но мне никто ничего не предложил.
— Ну и хорошо. Без лишнего пота. Свою плату ты все равно получишь. Так и планировалось. Слушай, Мона, я соскучился. Хочу, чтобы ты вернулась домой.
— Джонни, ты это серьезно?
— Да. Карандаш под рукой есть? Я хочу, чтобы ты заказала билет на «Американ Эрлайнз» рейс 515 на Майами в среду из Мексико-Сити. Поняла? Я хочу, чтобы ты летела этим рейсом, договорились? Не другим и не в другой день, и не в другое время. Ты меня поняла?
— О, замечательно, детка! То есть послезавтра. Ты собираешься встретить меня или как?
— Нет, сам я не смогу. Застрял тут прочно. Но будет другое. Я хочу, чтобы ты попросила Кристу тебя встретить. Отправь ей факс, где сообщишь, что тебе прямо-таки жизненно необходимо, чтобы она тебя встретила с этого рейса. Что у тебя очень важный вопрос, который нужно обсудить с ней, что по телефону ты говорить не можешь.
— А что ты затеваешь, Джонни?
Мона была глуповата, но не настолько. И сейчас у нее зашевелились подозрения.
— Дорогая моя, тебе нужно довериться мне. Я не могу объяснить тебе все сию минуту. Я хочу, чтобы ты сообщила Кристе, когда увидишь ее в аэропорту, что передумала и не будешь у нее работать. Что хочешь вернуться ко мне в «Эль». Что я позвонил тебе в Мексику и сделал такое предложение, от которого ты не смогла отказаться. Вот почему ты попросила ее тебя встретить. Это ты скажешь ей при встрече.
— О, Джонни, как замечательно! И я вернусь в Нью-Йорк, и все будет как и прежде?
— Только еще лучше, сладкая моя. Лучше в миллион раз.
— И ты устроишь мне заказ на городскую рекламу?
— Я расклею твое лицо повсюду, Мона. Клянусь. Твоя хорошенькая мордашка надоест всему миру до смерти.
— О, Джонни! — Она хихикнула в телефон, когда ее мозг наполнился восхитительными видениями.
— А то, что я пошла работать в агентство Кристы, а потом ушла от нее, как-то тебе поможет?
— Будь уверена, моя сладкая. Эй, а еще что-нибудь у тебя есть нового?
— Да ничего нет в этом болоте.
— Встречалась с кем-нибудь за это время, помимо деловых встреч?
— Нет. Хотя да, тут приходил парень и принес пару фотоаппаратов, которые принадлежат Бену Бреддоку. Их задержали в таможне, и Криста запросила меня факсом, не могу ли я привезти их назад. И он за это устроит мне заказ для «Браво». И теперь, раз я вернусь к тебе, ты получишь свои десять процентов!
— Лучше не отправляй их с багажом. Нехорошо, если потеряются аппараты Бреддока. Он отличный фотограф. Да и рентгеновские установки примут их за бомбу.
— Нет, мой сладкий. Я возьму их ручным багажом.
— Да-а. Вот и оставь их у Кристы в Майами. Нечего тебе тратить время и тащить их к Бреддоку. Ну его к черту.
— Джонни, я так рада.
— Ты еще больше обрадуешься, когда наденешь на себя новую вещицу, которая лежит для тебя в моем шкафу.
— А что ты приготовил для меня в постели, Джонни?
— Лучше скажем так — со времени нашей последней встречи ничего не убавилось.
Она засмеялась. Он засмеялся. Но думали при этом совсем о разном.
— А я могу лететь сразу в Нью-Йорк из Майами?
— Как только повидаешься с Кристой и передашь ей камеры Бреддока и «последнее прости». А я буду сидеть прямо тут и ждать тебя.
— Я люблю тебя, Джонни.
— Взаимно, — сказал он. Он общался с Тенью.
Она повесила трубку.
Предстояло сделать еще несколько звонков.
Первый был простым. «Американ Эрлайнз» подтвердили, что билетов на рейс 515 в среду Мексико-Сити/Майами имеется достаточно. Мест много. Следующий звонок был чуть более сложным.
— Бреддок?
— Да.
— Россетти.
— Привет, парень.
— Только одну вещь скажу, Бен. В среду тебе позвонят из ДЕА Майами, или от адвоката, или от нашего общего друга, модели. Возможно, будут все три звонка. И что ты скажешь?
— Что я не разговаривал с Кристой года два.
— И никогда не оставлял «Хассельблады» в Мексике. И не просил никого привозить посылки ниоткуда.
— Верно, Джонни. Я все помню. Мы это проходили. Память у меня хорошая.