И тогда я увидел его. Всего лишь край отпечатка каблука, и не сапога, а ботинка.
Я возбужденно наклонился с седла, изучая его. Только дюйм или чуть дольше отпечатка внешней стороны каблука и часть заднего изгиба. Человек бежал на север. Повернув коня, я направил его шагом, обыскивая глазами землю. Если сумею найти два отпечатка рядом, то можно определить длину его шага, и тогда поиски облегчатся.
Ничего.
Повернув к западу, я проехал по диагонали ярдов пятьдесят, изучая землю. Ничего не обнаружив, повернул назад и проехал такое же расстояние на восток. Почти тотчас же нашел отпечаток чуть меньше дюйма заднего закругления каблука. Теперь человек бежал на восток, возможно забирая немного к северо-востоку.
Неожиданно я подъехал к высохшему руслу ручья, который петлял к юго-востоку. Остановившись на берегу, окинул взглядом песчаное дно в поисках следов. Дно было твердое и ровное, без единого пятна. Я повел коня по краю и собирался было повернуть обратно на запад, когда увидел обвалившийся берег.
Это был просто осыпавшийся песок, но он говорил о многом. Кто-то бежал этим путем, кто-то кинулся со слишком крутого берега и упал на дно. На песке виднелось темное пятно.
Я пустил коня на крутой берег, и он, упираясь в землю всеми четырьмя копытами, съехал по нему на дно. Я принялся изучать отпечатки.
Человек был ранен. Возможно раньше, а возможно сразу перед тем, как упал. Как бы там ни было, это была первая увиденная мною кровь. Человек упал, встал, снова упал, затем поднялся и побежал по высохшему руслу.
Несколько сот ярдов я вел коня по его следам. Он много падал, но каждый раз поднимался и продолжал бежать. Неожиданно показался обваленный берег - в этом месте в русло спустилось несколько лошадей.
Следы поведали печальную историю. Бегущий человек повернулся так резко, что потерял равновесие, но потом все-таки встал и хотел бежать. Его поймали лассо и поволокли вверх по высохшему руслу, где с каждым ярдом попадалось все больше камней. Затем лошади остановились; здесь было много следов, много отпечатков копыт. Под берегом я заметил осевшее место, где из песка выглядывал край ботинка.
Когда я раскапывал этот песок, я знал, что найду.
Но не кого.
* amigo - (исп.) друг, приятель.
** - (исп.) до свидания, приятель
*** - (исп.) будьте осторожны
Глава девятая
Я быстро огляделся и начал откапывать тело. Холодная погода и сухой песок помогли ему сохраниться. Закончив, отступил на шаг и взглянул на лицо. Я узнал его.
По крайней мере, вспомнил. Он приходил к нам на ранчо с двумя мужчинами и расспрашивал про свободную землю. Один из мужчин называл его Татт.
Взобравшись на берег, я осыпал на могилу берег и, сев на коня, отправился дальше. Из-за мягкого песка здесь не было хорошо различимых отпечатков. По тому, как песок был затоптан, я понял, что всадников было по меньшей мере трое, их кони кружили в этом узком месте, растревоженные запахом крови. Отпечатков копыт было множество. Я увидел один отчетливый отпечаток сапога, вероятно оставленный человеком, который слез с седла, чтобы снять лассо.
Судя по тому, как руки мертвеца сжимали песок, я сомневался, что он умер до того, как на него осыпали берег. Похоже, что он лежал лицом вниз, и его руки зарылись в твердый песок под ним. Он сопротивлялся, поджав, очевидно после многих попыток, под себя колено, перевернулся, а затем потерял сознание и был погребен под новыми и новыми волнами земли с потревоженного наверху берега.
Проехав вверх по старому высохшему руслу, я больше не встретил следов, только оленьи. Выбравшись из оврага, я повернул обратно в сторону лагеря Пабло. Ехал, размышляя над тем, что узнал, а узнал я немного.
Кто-то преследовал и убил человека, которого я нашел. Его протащили на лассо за лошадьми, пытали и бросили умирать. Этот человек однажды посетил мой дом в Колорадо и его называли Татт. С ним было еще двое мужчин.
Был ли их визит простым совпадением? Или их посещение нашего ранчо было прелюдией к тому, что происходит сейчас?
Как давно они приезжали? Пройдя по следам своей памяти, я решил, что это было по меньшей мере год назад, вероятно, полтора. Что-то в этих трех мужчинах привлекло мое внимание. Или это было какое-то замечание Ма?
Портис был прав. Сложилась опасная ситуация. Магоффинов отравили. Татта убили. Естественно, люди, убившие один раз, не остановятся перед вторым и третьим убийством. Я сознавал, что надо действовать осторожно и что Пабло надо передвинуть свой лагерь. Я ему так и сказал.
К тому времени, как я подъехал к его фургону, наступил полдень. Он выслушал меня, и когда я предложил ему передвинуться, согласился.
- Сегодня, - сказал я, - сейчас. Я вам помогу.
Он заколебался.
- Хозяин. Мой босс. Он скоро приедет искать меня.
- Найдет. Мне хочется, чтобы он нашел вас живым. Эти люди плохие.
Он пожал плечами.
- Я видел много плохих людей, amigo. Не хочу никому доставлять неприятности, но если они приедут...
- Они с ним не слишком церемонились, - сказал я.
- Вы говорите, что знали этого человека? Убитого?
- Я его видел однажды. К нам на ранчо приехали трое в поисках земли на продажу. Хотели поселиться.
- Вы очень хорошо помните такую незначительную вещь.
- Мне кажется, это Ма. Думаю, что-то в них ей не понравилось. А когда Ма кто-то не нравится, она не тратит на него много времени.
Пабло улыбнулся.
- Ваша мама - Эм Тэлон? Слыхал о ней.
- Если моя Ма, - серьезно сказал я, - увидит на своей земле медведя гризли, она прикажет ему уйти. И знаете что? Он уйдет.
- Татт... - задумчиво произнес Пабло, как бы стараясь что-то вспомнить. - Это имя?
- Я слышал о ребятах, которых называли Татт, но это скорее всего прозвище, сокращение от чего-нибудь вроде Таттл.
Я запнулся, и Пабло посмотрел на меня.
- В чем дело?
- Хэмфри Таттл, - сказал я. - Это одна из фамилий, которые я получил от Джефферсона Хенри. Хэмфри Таттл и Уайт Халлетт. Они каким-то образом были связаны с Ньютоном Хенри.
- Возможно.
Пообедав, мы согнали лошадей в табун. Пабло сел на фургон на место погонщика, и мы погнали лошадей на северо-запад, в сторону холмов. Это, вероятно, не отведет от него неприятности, но по крайней мере он будет дальше от того, что казалось центром событий - от водонапорной башни и самого города.
Около гор, - сказал Пабло, - есть одно место. Там растут тополя и течет хороший ручей с большим прудом. На следующей неделе я должен был пасти лошадей там.
С каждым шагом мы поднимались все выше, но это был длинный, едва заметный подъем, и когда мы разбили лагерь, оставив позади больше пятнадцать миль, лошади паслись на сочной траве около небольшого ручья.
Несколько раз я проверял, не следят ли за нами. Вряд ли кто-то следил за Пабло и его лошадьми. Так же невелики были шансы, что меня свяжут с ним, если только кто-то не обратил внимание на наш с ним разговор в салуне. Однако даже это не должно иметь значения, потому что разговоры за стаканом пива дальше разговоров не идут. Тем не менее, я не привык полагаться на везение.
- Нам не надо дежурить всю ночь, - сказал Пабло. - За нас подежурят собаки, а лошади не уйдут далеко от хорошей травы и воды.
- Как насчет индейцев?
Он пожал плечами.
- Возможно. Их давно не было видно.
Все же я стреножил своего коня неподалеку и, улегшись и положив голову на седло, попытался обдумать ситуацию.
Если Татт был Таттлом, он долго рыскал вокруг этих холмов. Но не дольше, чем Джефферсон Хенри разыскивал свою внучку. Очевидно, у трех мужчин была какая-то зацепка, но зачем заезжать к нам на ранчо?
- Вы хорошо знаете эти места? - спросил я.
Пабло повернул голову.
- Я знаю горы лучше, чем равнины. - Он показал головой на холмы. - Я родился там, в маленькой долине. Отец дружил со всеми, но особенно ему нравились индейцы-юты. Он с ними торговал, охотился, прятал их женщин и детей от племени киова. - Он улыбнулся. - Поэтому-то я и не боюсь индейцев. Они знают меня, я знаю их.