30. «В пять минут решают люди, иногда…»
Мы добрались до предыдущей большой развилки Истории, и перед нами, как водится, три пути. Можно оседлать испытанный метод, и искать новые параллели между одноименными двадцатилетиями двух больших эпох. Одну из таких параллелей уже видно и сейчас: «эпоха Грозы в Восходе» (1973-1992) начиналась с «Dark Side of the Moon» - качественно нового уровня шоу-бизнеса. Соответственно, «эпоха Грозы в Орле» (1578-1598) начинается вместе с первыми лондонскими театрами. Это эпоха «елизаветинской драмы», породившая Марло и Шекспира. Так что это многообещающее направление, но ценой отказа, пусть и временного, от главной идеи – поиска работающих ключей к будущему, а не только к прошлому.
Можно посчитать испытание майянской модели успешно завершенным, поскольку характерные для майянских «катунов» установки элит действительно соответствуют ранее описанным психотипам. Тот факт, что видимая погрешность в плюс-минус полгода для рубежей смены эпох не увеличилась за четыреста лет обзора, подтверждает размер «катуна» как 20 «тунов» по 360 дней. Разница в 5-6 дней с солнечным годом дала бы за 4 века сдвиг на 6-7 лет, и даже плюс-минус один день превратился бы в год. На этом можно было бы оставить испытанный метод, сохранить голову для новых философических поисков. Есть ведь и другие древние цивилизации со своими тайными знаниями, как индийская или египетская. Хотя не исключено, что проследить и расчистить от наслоений истоки герметической традиции будет проще, анализируя с помощью двух методов (майянского и русского) события предшествующих четырех веков алхимического цикла.
Между тем главным интересом для нас остается вовсе не «алхимическая свадьба» Меркурия с Филологией, воспетая еще Марцианом Капеллой. Интересует нас нынешнее повторение сюжета глобальной политики четырехвековой давности. И в этом авантюрном сюжете самого начала XVII века есть такой эпизод, как развод Генриха IV с Маргаритой Валуа и его женитьба на Марии Медичи. Итак, чтобы двигаться вперед в нашем понимании исторических процессов, нам вовсе не обязательно покидать «эпоху Владыки в Орле». Узнать больше мы сможем, применив еще один из методов «русской модели», а именно – «шестой ключ» из девяти, описанных в «MMIX» в главе «О вреде субъективности». Этот будет еще один шаг к интеграции майянских и «булгаковских» методов, а значит движение в правильном направлении.
Речь идет об учете в анализе исторических процессов обязательного «разделения властей» на три ветви. Для политической философии и философии права – это классика со времен Монтескьё. Единственная проблема, что с тех же времен гуманитарные науки так и не научились практически различать сферу политики, опирающуюся на государство, от политического центра самого государства. Различить действительно нелегко, поскольку обе сферы в Новое время и до сих пор тесно сопряжены через одну и ту же политическую и государственную элиту. Эта аберрация зрения, не различающая две разные функции большей части элиты экстраполируется и на предшествующие большие эпохи, включая феодальную. Между тем в феодальную эпоху Европы (как ив России) государство, как система контроля, учета и арбитража, вовсе не было доминирующим субъектом, а скорее - подсобным. Вместо государства объединяющим политическим субъектом служила большая разветвленная семья или родовое сообщество высшей феодальной знати, занятая двуединым процессом защиты и приобретения новых доменов путем сочетания войн и династических браков.
Соответственно, вместо трех ветвей государства в классической политической системе средневекового королевства или княжества действовали три субъекта – двор короля (прямое управление), двор королевы (обратная связь) и двор епископа (арбитраж). Представительная (женская) ветвь зачастую бывала «многопартийной», ибо королева-мать, королева-жена и королевская фаворитка объединяли вокруг себя разные партии.
Век XVI-й – это долгий переходный период от преимущественно феодальной политики войны всех против всех, смягченной брачными союзами и обычаями старины, к централизованной монархии. Одним из признаков этого перехода было формирование прототипов исполнительной власти, будущих «кабинетов министров» - влиятельных «тайных советов» и прочих «избранных дум» при государе, вершащих дела управления в повседневном режиме.